Неточные совпадения
Он
очень любил своего друга детства — Долинского —
и даже был обязан ему спасением жизни, когда они оба, катаясь по Неве, протекавшей в имении Селезнева, верстах в тридцати от Петербурга, упали из опрокинувшейся лодки,
и Сергей Селезнев, не умея плавать, стал тонуть.
— Я-то ее не прозевал, да она-то была здесь всего один раз на каких-нибудь полчаса… Корнилий Потапович
очень любит ее
и пригласил сегодня, но она не явилась. Очевидно, она от нас прячется. Точно будто у нее есть предчувствие…
— Вещь
очень простая, которую вы
и сами знаете
очень хорошо… Графиня не
любит мужа — он не такой дурак, чтобы этого не видеть,
и кончится тем, что полюбит вас.
— К чему вы притворяетесь? Ведь вы
очень хорошо знаете, как состоялся этот брак… Корнилий Потапович настоял на нем, хотя
и знал, что его дочь глубоко
любила другого.
И даже отправил этого другого в почетную ссылку. Говорят, он скоро вернется.
Успокоенный сознанием, что любимая им женщина тоже
любит его, вырастив в своем сердце какую-то странную уверенность, что так или иначе, несмотря на то, что она замужем, они будут счастливы в недалеком будущем, Неволин рьяно принялся за работу над приготовлением к докторскому экзамену
и диссертации, а также занялся практикой, которая началась для молодого врача
очень удачно.
— Я
очень рада, — воскликнула молодая девушка. — Поверьте, вы мною будете довольны. Работать я умею
и люблю. Но что же мне придется у вас делать?
В одно утро пан Уляницкий опять появился на подоконнике с таинственным предметом под полой халата, а затем, подойдя к нашему крыльцу и как-то особенно всматриваясь в наши лица, он стал уверять, что в сущности он очень,
очень любит и нас, и своего милого Мамерика, которому даже хочет сшить новую синюю куртку с медными пуговицами, и просит, чтобы мы обрадовали его этим известием, если где-нибудь случайно встретим.
Рохля пошел в переднюю и открыл дверь на лестницу, по которой поднималась пожилая, очень массивная дама в тальме дипломатического фасона, который, впрочем,
очень любят и наши кухарки. Под меховою тальмой, представляющей как бы рыцарскую мантию, на могучей груди дамы сверкала бисерная кираса. Дама немножко тяжело дышала, но поднималась бодро и говорила, улыбаясь, «рохле»:
Неточные совпадения
Хлестаков. Покорно благодарю. Я сам тоже — я не
люблю людей двуличных. Мне
очень нравится ваша откровенность
и радушие,
и я бы, признаюсь, больше бы ничего
и не требовал, как только оказывай мне преданность
и уваженье, уваженье
и преданность.
Я не
люблю церемонии. Напротив, я даже стараюсь всегда проскользнуть незаметно. Но никак нельзя скрыться, никак нельзя! Только выйду куда-нибудь, уж
и говорят: «Вон, говорят, Иван Александрович идет!» А один раз меня приняли даже за главнокомандующего: солдаты выскочили из гауптвахты
и сделали ружьем. После уже офицер, который мне
очень знаком, говорит мне: «Ну, братец, мы тебя совершенно приняли за главнокомандующего».
Анна Андреевна. Но только какое тонкое обращение! сейчас можно увидеть столичную штучку. Приемы
и все это такое… Ах, как хорошо! Я страх
люблю таких молодых людей! я просто без памяти. Я, однако ж, ему
очень понравилась: я заметила — все на меня поглядывал.
Хлестаков (провожая).Нет, ничего. Это все
очень смешно, что вы говорили. Пожалуйста,
и в другое тоже время… Я это
очень люблю. (Возвращается
и, отворивши дверь, кричит вслед ему.)Эй вы! как вас? я все позабываю, как ваше имя
и отчество.
Хлестаков.
Очень благодарен. А я, признаюсь, смерть не
люблю отказывать себе в дороге, да
и к чему? Не так ли?