Неточные совпадения
— Этого мы и в уме не хотим держать! — прервал ее Василий Шуйский, ее личный враг, но и верный сын своей
родины. — Разве его меч не налегал уже на наши стены и тела? Я подаю свой
голос против этого, так как служу отечеству.
— Простите! Это уж слишком, благородный господин! — говорил он со слезами в
голосе. — Я не могу совсем переродиться в ливонца, Русь мне
родина — я сын ее, и будь проклят тот небом и землею, кто решится изменить ей. Небесное же проклятие не смоешь ни слезами, ни кровью.
Кто из вас сохраняет еще любовь к бедной
родине нашей, — обратилась она ко всему собранию, возвышая
голос и окидывая всех вызывающим взглядом, — допытайте этого неверного раба острием меча вашего и вышвырните им из него змею — душу его, а то яд ее привьется и к вам.
— Я не договорил еще, — продолжал Григорий. — Чужая земля воспитала круглую сироту и была его
родиной, чужие люди были ему своими, и, подумайте сами, должен ли он окропить эту землю и кормильцев своих собственною их кровью? Не лучше ли мне на нее пролить свою, неблагодарную? Разве вы, новгородцы, выродились из человечества, что не слушаете
голоса сердца?
Неточные совпадения
— Подумайте, Клим Иванович, о себе, подумайте без страха пред словами и с любовью к
родине, — посоветовал жандарм, и в
голосе его Клим услышал ноты искреннего доброжелательства.
Каждый раз, когда он думал о большевиках, — большевизм олицетворялся пред ним в лице коренастого, спокойного Степана Кутузова. За границей существовал основоположник этого учения, но Самгин все еще продолжал называть учение это фантастической системой фраз, а Владимира Ленина мог представить себе только как интеллигента, книжника, озлобленного лишением права жить на
родине, и скорее
голосом, чем реальным человеком.
— Вот вернулся я наконец на
родину, — продолжал он усталым
голосом, — приехал в Москву.
Девки в лес, я за ними», — веселая песня, которую, однако, он поет с такою скукой, что под звуки его
голоса начинаешь тосковать по
родине и чувствовать всю неприглядность сахалинской природы.
Но слушай: в
родине моей // Между пустынных рыбарей // Наука дивная таится. // Под кровом вечной тишины, // Среди лесов, в глуши далекой // Живут седые колдуны; // К предметам мудрости высокой // Все мысли их устремлены; // Всё слышит
голос их ужасный, // Что было и что будет вновь, // И грозной воле их подвластны // И гроб и самая любовь.