Когда отец мой, спасая себя от царского гнева,
уехал из столицы и нашел себе приют в Тверском Отрочьем монастыре, он взял меня с собою…
Он был инспектором страхового общества «Феникс» и часто
уезжал из столицы по его делам; а когда бывал дома, то ему едва хватало времени повидаться с многочисленными знакомыми, побывать в театре, на выставках и ознакомиться с книжными новостями.
Неточные совпадения
Всякий день ожидали новых событий, но по отдаленности Уфы медленно доходили туда известия
из столиц. Губернатор В.** скоро
уехал, вызванный будто бы секретно императором, как говорили потихоньку.
Прошло два года. Я вел репортерскую работу, редактировал «Журнал спорта» по зимам, чуть ли не каждую пятницу выезжал в Петербург на «пятницы К.К. Случевского», где собирались литераторы, издававшие журнал «Словцо», который составлялся тут же на пятницах, и было много интересных, талантливых людей
из литературного общества
столицы, и по осеням
уезжал в южнорусские степи на Дон или Кавказ.
Еще с месяц после этой сцены Катрин жила в губернском городе, обдумывая и решая, как и где ей жить? Первоначально она предполагала
уехать в которую-нибудь
из столиц с тем, чтобы там жуировать и даже кутить; но Катрин вскоре сознала, что она не склонна к подобному роду жизни, так как все-таки носила еще пока в душе некоторые нравственные понятия. В результате такого соображения она позвала к себе однажды Тулузова и сказала ему ласковым и фамильярным тоном:
Так и теперь: рассказал гостю много о
столице, об увеселениях и красотах ее, о театре, о клубах, о картине Брюллова; о том, как два англичанина приехали нарочно
из Англии в Петербург, чтоб посмотреть на решетку Летнего сада, и тотчас
уехали; о службе, об Олсуфье Ивановиче и об Андрее Филипповиче; о том, что Россия с часу на час идет к совершенству и что тут
Море было такое же величавое, бесконечное и неприветливое, как семь лет до этого, когда я, кончив курс в гимназии,
уезжал из родного города в
столицу; вдали темнела полоска дыма — это шел пароход, и, кроме этой едва видимой и неподвижной полоски да мартышек, которые мелькали над водой, ничто не оживляло монотонной картины моря и неба.