Неточные совпадения
Последняя виденная им
сцена между покойным
графом и баронессой фон Армфельдт восстала в его уме во всех мельчайших подробностях.
Не говоря уже о том, что тотчас после катастрофы заметки о самоубийстве баронессы с фотографическим описанием гнездышка покончившей с собой великосветской красавицы появились на страницах столичных газет, подробно были описаны панихиды и похороны, в одной из уличных газеток начался печататься роман «В великосветском омуте», в котором досужий романист, — имя им теперь легион, — не бывший далее швейцарских великосветских домов, с апломбом, достойным лучшего применения, выводил на
сцену князей, княгинь,
графов и графинь, окружающих его героиню, «красавицу-баронессу», запутывающих ее в сетях интриг и доводящих несчастную до сомоотравления.
Неточные совпадения
— Он артист, — защищала она, — и если он не на
сцене, так потому, что он
граф и богат… c’est un homme distingue. [это благовоспитанный человек (фр.).]
В селе Г., где сам
граф изволил жить, был огромный, великий домина, флигеля для приезду, театр, особая кегельная галерея, псарня, живые медведи на столбу сидели, сады, свои певчие концерты пели, свои актеры всякие
сцены представляли; были свои ткацкие, и всякие свои мастерства содержались; но более всего обращалось внимания на конный завод.
Граф смотрел на эту
сцену и понимал только одно: что я не Подхалимов. Казалось, он сбирался проглотить меня…
— Видишь ли? сам во всем кругом виноват, — примолвил Петр Иваныч, выслушав и сморщившись, — сколько глупостей наделано! Эх, Александр, принесла тебя сюда нелегкая! стоило за этим ездить! Ты бы мог все это проделать там, у себя, на озере, с теткой. Ну, как можно так ребячиться, делать
сцены… беситься? фи! Кто нынче это делает? Что, если твоя… как ее? Юлия… расскажет все
графу? Да нет, этого опасаться нечего, слава богу! Она, верно, так умна, что на вопрос его о ваших отношениях сказала…
Какая
сцена представилась ему! Два жокея, в графской ливрее, держали верховых лошадей. На одну из них
граф и человек сажали Наденьку; другая приготовлена была для самого
графа. На крыльце стояла Марья Михайловна. Она, наморщившись, с беспокойством смотрела на эту
сцену.