Во время разгара этого веселого,
блестящего праздника, при начале мазурки, один из флигель-адъютантов с озабоченным видом подошел к государю и, наклонившись, шепотом передал ему известие о вторжении неприятеля в пределы России.
Был веселый,
блестящий праздник; знатоки дела говорили, что редко собиралось в одном месте столько красавиц. Графиня Безухова в числе других русских дам, приехавших за государем из Петербурга в Вильну, была на этом бале, затемняя своею тяжелою, так называемою, русскою красотой утонченных польских дам. Она была замечена, и государь удостоил ее танца.
Неточные совпадения
Я ничего не скажу, но молча — что будет лучше всякого красноречия — укажу вам на этого счастливого юношу, вступающего в свою двадцать шестую весну, — на Владимира Семеновича, племянника Андрея Филипповича, который встал в свою очередь с места, который провозглашает в свою очередь тост и на которого устремлены слезящиеся очи родителей царицы
праздника, гордые очи Андрея Филипповича, стыдливые очи самой царицы
праздника, восторженные очи гостей и даже прилично завистливые очи некоторых молодых сослуживцев этого
блестящего юноши.
Зная
блестящее состояние его дел, никто не поверил ему; к его настоятельному желанию провести день великого
праздника непременно в тюрьме — отнеслись со смехом, — чудачества этого своеобразного человека были всем известны.
Как весело, обув железом острым ноги, // Скользить по зеркалу стоячих, ровных рек! // А зимних
праздников блестящие тревоги?… // Но надо знать и честь; полгода снег да снег, // Ведь это наконец и жителю берлоги, // Медведю надоест. Нельзя же целый век // Кататься нам в санях с Армидами младыми, // Иль киснуть у печей за стеклами двойными.
И я ходил по сверкающим улицам с поющими ручьями, залитым золотом солнцем. Что это? Откуда эти новые, совсем другие люди? Я ли другой? Они ли другие? Откуда столько милых, красивых женщин? Ласково смотрели
блестящие глаза, золотились нежные завитки волос над мягкими изгибами шей. Шли гимназистки и гимназисты, светясь молодостью. И она — Катра. Вот вышла из магазина, щурится от солнца и рукою в светлой перчатке придерживает юбку… Царевна! Рабыня солнца! Теперь твой
праздник!
Пышные
праздники,
блестящая свита и звонкие фразы французского посла сделали глубокое впечатление на поверхностных людей, а между ними и на Петра Ивановича Шувалова.