Неточные совпадения
Вдоль прямой дороги, шедшей от вокзала к городу,
тянулись серые каменные здания казенного вида. Перед ними, по эту сторону дороги, было большое поле. На утоптанных бороздах валялись сухие стебли каоляна, под развесистыми ветлами чернела вокруг колодца мокрая, развороченная копытами земля. Наш
обоз остановился близ колодца. Отпрягали лошадей, солдаты разводили костры и кипятили
в котелках воду. Главный врач поехал разузнавать сам, куда нам двигаться или что делать.
Утром на заре мы двинулись. Весь наш корпус переводился с правого фланга
в центр. По дорогам сплошными массами
тянулись пехотные колонны,
обозы, батареи и парки. То и дело происходили остановки…
Солнце садилось, небо стало ясным, тихим. Пахло весною, было тепло. Высоко
в небе, беззаботные к тому, что творилось на земле, косяками летели на север гуси. А кругом
в пыли все
тянулись усталые
обозы, мчались, ни на кого не глядя, проклятые парки и батареи, брели расстроенные толпы солдат.
На дороге по-прежнему медленно
тянулись к северу бесконечные
обозы. У края валялись стащенные с дороги два солдатских трупа, истоптанные колесами и копытами, покрытые пылью и кровью. А где же японцы? Их не было. Ночью произошла совершенно беспричинная паника. Кто-то завопил во сне: «Японцы! Пли!» — и взвился ужас. Повозки мчались
в темноте, давили людей, сваливались с обрывов. Солдаты стреляли
в темноту и били своих же.
Выступили мы. Опять по обеим сторонам железнодорожного пути
тянулись на север бесконечные
обозы и отступавшие части. Рассказывали, что японцы уже взяли Каюань, что уже подожжен разъезд за Каюанем. Опять нас обгоняли поезда, и опять все вагоны были густо облеплены беглыми солдатами. Передавали, что
в Гунчжулине задержано больше сорока тысяч беглых, что пятьдесят офицеров отдано под суд, что идут беспощадные расстрелы.
Неточные совпадения
В окно смотрело серебряное солнце, небо — такое же холодно голубое, каким оно было ночью, да и все вокруг так же успокоительно грустно, как вчера, только светлее раскрашено. Вдали на пригорке, пышно окутанном серебряной парчой, курились розоватым дымом трубы домов, по снегу на крышах ползли тени дыма, сверкали
в небе кресты и главы церквей, по белому полю
тянулся обоз, темные маленькие лошади качали головами, шли толстые мужики
в тулупах, — все было игрушечно мелкое и приятное глазам.
— Да, а ребятишек бросила дома — они ползают с курами, поросятами, и если нет какой-нибудь дряхлой бабушки дома, то жизнь их каждую минуту висит на волоске: от злой собаки, от проезжей телеги, от дождевой лужи… А муж ее бьется тут же,
в бороздах на пашне, или
тянется с
обозом в трескучий мороз, чтоб добыть хлеба, буквально хлеба — утолить голод с семьей, и, между прочим, внести
в контору пять или десять рублей, которые потом приносят вам на подносе… Вы этого не знаете: «вам дела нет», говорите вы…
Движение было большое, особенно было оно
в начале зимы, по снегу, когда помещики приезжали проводить зиму
в Москве. За дормезами и возками цугом тащились целые
обозы богатых помещиков, а небогатые тоже
тянулись за ними.
Было жарко, душил густой тяжелый запах, напоминая, как умирал Цыганок и по полу растекались ручьи крови;
в голове или сердце росла какая-то опухоль; всё, что я видел
в этом доме,
тянулось сквозь меня, как зимний
обоз по улице, и давило, уничтожало…
— Да вот черти с хлебом
в Богородско
тянутся — всю дорогу с первопута исковеркали! — отвечает ямщик и, злобно грозя кнутом тянущемуся мимо нас
обозу, прибавляет: — Счастлив ваш бог, шельмы вы экие, что барин остановиться велел: насыпал бы я вам
в шею горячих!