Живёт в небесах запада чудесная огненная сказка о борьбе и победе, горит ярый бой света и тьмы, а на востоке, за Окуровом, холмы, окованные чёрною цепью леса, холодны и темны, изрезали их стальные изгибы и петли реки Путаницы,
курится над нею лиловый туман осени, на город идут серые тени, он сжимается в их тесном кольце, становясь как будто всё меньше, испуганно молчит, затаив дыхание, и — вот он словно стёрт с земли, сброшен в омут холодной жуткой тьмы.
Неточные совпадения
Мешая свои краски, теряя формы, дома города сливались один с другим; розовела и серебрилась пыльная зелень садов,
над нею
курился дым, голубой и серый.
Уляжемся, бывало, на веретья, огонек еще
курится, толстые лошади, привязанные у хрептуга, пофыркивают
над овсом, а кто-нибудь уж и «заводит историю».
Но вечером, когда засыпают все в моей маленькой квартирке, я мысленно перелетаю туда, на высокие горы Кавказа и в тихие долины Грузии, где синее небо исполинским сапфиром повисло
над землею-бездной и сумрачно
курятся вершины и одуряюще пахнут ночные розы, а вековые чинары и каштаны лепечут такие сказки, которых не рассказать людям ни за что и никогда.
К стороне Менцена
курился дымный столб
над развалинами этой мызы, и белелся стан русский.
Над всей Москвой носился синеватый дымок. Это
курились костры из навоза, считавшиеся предохранительным средством от заразы.