Неточные совпадения
Не правда ли, как ужасно? Не правда ли, как глубоко запустила смерть свои когти в
душу Левина? Ему приходится прятать от себя шнурок, чтобы не повеситься! Но как же возможно спрятать что-нибудь самому от себя? Возможно это только тогда, когда спрятавший не хочет найти; а тогда незачем и прятать. Курильщик, когда ему захочется
курить, без малейшего труда найдет табак, который он от себя спрятал. А если не найдет, то это не курильщик.
О будущей жизни он тоже никогда не думал, в глубине
души неся то унаследованное им от предков твердое, спокойное убеждение, общее всем земледельцам, что, как в мире животных и растений ничто не кончается, а постоянно переделывается от одной формы в другую, — навоз в зерно, зерно в
курицу, головастик в лягушку, желудь в дуб, — так и человек не уничтожается, но только изменяется.
Неточные совпадения
— Может быть, она и не ушла бы, догадайся я заинтересовать ее чем-нибудь живым —
курами, коровами, собаками, что ли! — сказал Безбедов, затем продолжал напористо: — Ведь вот я нашел же себя в голубиной охоте, нашел ту песню, которую суждено мне спеть. Суть жизни именно в такой песне — и чтоб спеть ее от
души. Пушкин, Чайковский, Миклухо-Маклай — все жили, чтобы тратить себя на любимое занятие, — верно?
И сам Яков только служил за столом, лениво обмахивал веткой мух, лениво и задумчиво менял тарелки и не охотник был говорить. Когда и барыня спросит его, так он еле ответит, как будто ему было бог знает как тяжело жить на свете, будто гнет какой-нибудь лежал на
душе, хотя ничего этого у него не было. Барыня назначила его дворецким за то только, что он смирен, пьет умеренно, то есть мертвецки не напивается, и не
курит; притом он усерден к церкви.
О будущей жизни он тоже никогда не думал, в глубине
души нося то унаследованное им от предков твердое, спокойное убеждение, общее всем земледельцам, что как в мире животных и растений ничто не кончается, а постоянно переделывается от одной формы в другую — навоз в зерно, зерно в
курицу, головастик в лягушку, червяк в бабочку, желудь в дуб, так и человек не уничтожается, но только изменяется.
Въезжая в эти выселки, мы не встретили ни одной живой
души; даже
куриц не было видно на улице, даже собак; только одна, черная, с куцым хвостом, торопливо выскочила при нас из совершенно высохшего корыта, куда ее, должно быть, загнала жажда, и тотчас, без лая, опрометью бросилась под ворота.
— Ах ты, проклятый ворчун! — сказал я ему, выходя, и Кетчер, от
души смеясь, повторял: «Да разве это не
курам на смех, не написал и приехал, — это из рук вон».