Неточные совпадения
— Ну, ладно! Погоди же ты, я тебя еще не так осрамлю… Чтоб ноги твоей у меня
больше не было! — крикнул он и свирепо выкатил глаза. — Что за юбки такие у меня в квартире понавешены? Чтоб этой вонючей
гадости у меня в квартире не было… Я этого не позволю! — И, ни с кем не простившись, он вышел из комнаты.
«Жалко Танечку», — думала она. Но жалость была
больше в мыслях. В душе с жалостью мешалось брезгливое презрение к Тане. Нет, она, Александра Михайловна, — она не пошла бы не только из-за пятидесяти рублей, а и с голоду бы помирала…
Гадость какая! Она — честная, непродажная. И от этой мысли у нее было приятное ощущение чистоты, как будто она только что воротилась из бани. Не легкое это дело остаться честной, а она вот сохранила себя и всегда сохранит.
Были в Правоведении совершены им поступки, которые прежде представлялись ему
большими гадостями и внушали ему отвращение к самому себе в то время, как он совершал их; но впоследствии, увидав, что поступки эти были совершаемы и высоко стоящими людьми и не считались ими дурными, он не то что признал их хорошими, но совершенно забыл их и нисколько не огорчался воспоминаниями о них.
Неточные совпадения
— А, Алексей! — сказал брат. — Какая
гадость! Дура,
больше ничего… Я сейчас хотел к ней итти. Пойдем вместе.
Тут заинтересовало его вдруг: почему именно во всех
больших городах человек не то что по одной необходимости, но как-то особенно наклонен жить и селиться именно в таких частях города, где нет ни садов, ни фонтанов, где грязь и вонь и всякая
гадость.
— Революционеров к пушкам не допускают, даже тех, которые сидят в самой Петропавловской крепости. Тут или какая-то совершенно невероятная случайность или —
гадость, вот что! Вы сказали — депутация, — продолжал он, отхлебнув полстакана вина и вытирая рот платком. — Вы думаете — пойдут пятьдесят человек? Нет, идет пятьдесят тысяч, может быть —
больше! Это, сударь мой, будет нечто вроде… крестового похода детей.
«Это — очень
большие — пушки», — соображал Самгин и протестующе, вполголоса сказал: — Это —
гадость!
А теперь, — Женька вдруг быстро выпрямилась, крепко схватила Колю за голые плечи, повернула его лицом к себе, так что он был почти ослеплен сверканием ее печальных, мрачных, необыкновенных глаз, — а теперь, Коля, я тебе скажу, что я уже
больше месяца больна этой
гадостью.