Неточные совпадения
А. И. Иванчин-Писарев, заведывавший
редакцией «Русского богатства», передал мне приглашение
редакции бывать на «четвергах», еженедельно устраивавшихся
редакцией для своих сотрудников. Это была для меня радость, больше всех других радостей, так обильно сыпавшихся на меня
в эти месяцы; самой желанной, самой дорогой и близкой литературной средой была
в то время литературная группа, во главе которой стояли Н. К. Михайловский и
В. Г. Короленко.
Встречи наши, о которых вспоминает Короленко, происходили
в 1896 году. Я тогда сотрудничал
в «Русском богатстве», журнале Михайловского и Короленко,
бывал на четверговых собраниях сотрудников журнала
в помещении
редакции на Бассейном. Короленко
в то время жил
в Петербурге, на Песках; я жил
в больнице
в память Боткина, за Гончарною; возвращаться нам было по дороге, и часто мы, заговорившись, по нескольку раз провожали друг друга до ворот и поворачивали обратно.
В нем точно жили несколько человек: один, который существовал для других, когда доктор выходил из дому, другой, когда он
бывал в редакции «Запольского курьера», третий, когда он возвращался домой, четвертый, когда он оставался один, пятый, когда наступала ночь, — этот пятый просто мучил его.
Неточные совпадения
— Ваше превосходительство! да вы бы на место съездили, осмотрелись бы, посоветовались бы, да и тово…
В старину говаривали: по нужде и закону премена
бывает, а нынче то же изречение только
в другой
редакции выразить — смотришь, и выйдет: по нужде и чернозёму премена
бывает?! И будет у вас вместо плеши густорастущий лес!
Стихи ходили по Москве. Кто их прислал
в редакцию, так и осталось неизвестным. Я больше не
бывал в «Будильнике» — уж очень он стал елейно юмористический.
Действительность не оправдала тех надежд, с какими я шел
в первый раз
в редакцию «Кошницы». Во-первых, издателя не оказалось дома, и «человек» не мог сказать, когда он
бывает дома.
Случалось, что такой добычей оказывался, по его собственному выражению, какой-нибудь «рыцарь из-под темной звезды» — шулер, известный плагиатор, сводник, альфонс, графоман — ужас всех
редакций, зарвавшийся кассир или артельщик, тратящий по ресторанам, скачкам и игорным залам казенные деньги с безумием человека, несущегося
в пропасть; но
бывали также предметами его спортивного увлечения знаменитости сезона — пианисты, певцы, литераторы, чрезмерно счастливые игроки, жокеи, атлеты, входящие
в моду кокотки.
Иногда у меня
бывает желание пошалить, сыграть
в водевиле; и я охотно бы сыграл, и знаю, что это по нынешним унылым временам было бы очень кстати, но… что скажут
в редакции «Артиста»?