Неточные совпадения
И, однако, это отнюдь не значит, чтобы вера была совершенно индифферентна к этой необоснованности своей: она одушевляется надеждой стать знанием, найти для себя достаточные основания [Так, пришествие на землю Спасителя мира было предметом веры для ветхозаветного человечества, но вот как о нем говорит новозаветный служитель Слова: «о том, что было от
начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни (ибо жизнь
явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и
явилась нам), о том, что мы видели и слышали, возвещаем вам» (1 поел. св. Иоанна. 1:1–3).].
Следует различать между расширением нашего опыта, открывающим нам новые миры (безразлично, будет ли это мир, изучаемый телескопом или же астральным ясновидением), и его прорывом, которым
является соприкосновение с
началом, трансцендентным миру, т. е. с Богом.
Настоящим отцом отрицательного богословия в христианской философии и мистике
является таинственный автор (как обычно полагают,
начала V века), творения коего предание приписывает Дионисию Ареопагиту [По гипотезе Ш. Нуцубидзе и бельгийского ученого Э. Хонигмана, автором «Ареопагитик»
является грузинский мыслитель Петр Ивер.
«То, что подлинно есть благо по сущности своей, не есть ни
начало, ни цель, ни причина бытия, и не имеет отношения к тому, что
является источником движения к причине бытия» [Migne, 90, col. 1177 (Diversa capita ad theologian! et oeconomiam spectantia deque virtute ac vitio, β).
Ибо то, что
является неограниченным во всех направлениях, неограниченно по сущности, силе и действию, сверху и снизу, т. е. с
начала и с конца.
«Поэтому должна быть принята такая причинность, чрез которую нечто совершается, без того, чтобы эта причина не определялась далее еще через какую-либо предшествующую причину по необходимым законам, т. е. через абсолютную спонтанность причин, которые бы от себя
начинали ряд явлений, протекающих по законам природы, следовательно, трансцендентальную свободу, без которой даже в развитии природы порядок явлений со стороны причин никогда не
является полным» (370).
«Если бы держал Он когда-либо в себе совет, каким образом открыться, то Его откровение не было бы от вечности, вне чувства и места, стало быть, и тот совет должен был бы иметь
начало и стать причиной в Божестве, ради которой Бог совещался в Троице Своей, должны бы быть, следовательно, в Боге мысли, которые
явились Ему как бы в виде образов, когда Он хотел идти навстречу вещам.
«После этой жизни нет возрождения: ибо четыре элемента с внешним
началом удалены, а в них стояла с своим деланием и творением родительница; после этого времени она не имеет ожидать ничего иного, кроме как того, что, когда по окончании этого мира
начало это пойдет в эфир, сущность, как было от века, станет снова свободной, она снова получит тело из собственной матери ее качества, ибо тогда пред ней
явятся в ее матери все ее дела.
Ангелом твари и
Началом путей Божиих
является св. София.
Это
начало [Каббала, комментируя тексты: «В
начале (берешит) сотворил Бог», замечает: «берешит означает хокма (премудрость, вторая из трех высших сефир), это значит, что мир существует чрез высшую и непроницаемую тайну хокмы», т. е. Софии (Sepher ha Sohar, trad, de Jean de Pauly, l, 3 b).], приемлющее в себя Слово, а в Нем и с Ним дары триипостасного Божества,
является вместе с тем основой, в которой зачинается творение, оно и
является, по Платону, «вечным образцом» творения.
Из сказанного видно, сколь ограниченным и неполным остается понятие материи у Платона и сколь извращенным
является оно у Плотина, для которого материя, как
начало отрицательное, как небытие, есть зло и даже
начало зла.
Этот дуализм необходимо требовал бы высшего, обосновывающего
начала, и поэтому манихеизм нигде не
является последовательно и до конца выдержанной доктриной.
Мужское
начало, солнечное, гениальное, логическое,
является зачинательным, ему принадлежит тема, мотив, импульс, с ним связано узрение софийных сущностей, созерцание идей.
Напротив, конкретное время, которым и
является история, имеет и
начало, и конец; иначе говоря, оно представляет собой зон, некую завершенность, последовательно раскрывающуюся во времени.
Неточные совпадения
Ободренный успехом первого закона, Беневоленский
начал деятельно приготовляться к изданию второго. Плоды оказались скорые, и на улицах города тем же таинственным путем
явился новый и уже более пространный закон, который гласил тако:
С тех пор законодательная деятельность в городе Глупове закипела. Не проходило дня, чтоб не
явилось нового подметного письма и чтобы глуповцы не были чем-нибудь обрадованы. Настал наконец момент, когда Беневоленский
начал даже помышлять о конституции.
Услышав требование
явиться, она как бы изумилась, но так как, в сущности, ей было все равно,"кто ни поп — тот батька", то после минутного колебания она
начала приподниматься, чтоб последовать за посланным.
В короткое время он до того процвел, что
начал уже находить, что в Глупове ему тесно, а"нужно-де мне, Козырю, вскорости в Петербурге быть, а тамо и ко двору
явиться".
Узнав все новости, Вронский с помощию лакея оделся в мундир и поехал
являться.
Явившись, он намерен был съездить к брату, к Бетси и сделать несколько визитов с тем, чтоб
начать ездить в тот свет, где бы он мог встречать Каренину. Как и всегда в Петербурге, он выехал из дома с тем, чтобы не возвращаться до поздней ночи.