Неточные совпадения
Перед самым
началом войны 1914 г. между обоими направлениями наметилось некоторое сближение, которое, по-видимому, и стало бы «магистральной линией» развития русской
философии, если бы развитие это не было прервано разразившейся в 1917 г. катастрофой.
Т. 1. С. 140).], и, чтобы не подвергнуться очистительной и убийственной карме [Карма — букв.: «деяние», «поступок» — одно из главных понятий индийской
философии, обозначающее в самом широком смысле совокупность всех человеческих поступков и их последствия в его последующих существованиях.] дальнейшего диалектического процесса, на который обречено отвлеченное от всякого содержания или окачествования бытие у Гегеля, надо с самого же
начала спасти его от превращения в ничто определенным что.
Настоящим отцом отрицательного богословия в христианской
философии и мистике является таинственный автор (как обычно полагают,
начала V века), творения коего предание приписывает Дионисию Ареопагиту [По гипотезе Ш. Нуцубидзе и бельгийского ученого Э. Хонигмана, автором «Ареопагитик» является грузинский мыслитель Петр Ивер.
Безбожной
философии, не признающей божественной тайны, приходится или вовсе обойти этот вопрос, как это, в сущности, и делает вся новая
философия, или же маскировать его неразрешимость, т. е. апеллировать к иррациональному, логически не дедуцируемому
началу (Гартман и Шопенгауэр).
И это потому, что здесь, в этом вопросе, достигается предел
философии, кончается область логического выведения
начал.
Вот почему проблема реальности внешнего мира представляет такой тяжелый крест для идеалистической
философии, ибо эта реальность недоказуема мыслительными средствами, она только ощутима чувственностью, и в этом же состоит причина нерасторжимости логического и алогического
начал, столь характерной для всего бытия.
Однако для Бога в Его промышлении о мире всемогущество не существует только как власть, в качестве «отвлеченного
начала» [Термин В. С. Соловьева, под которым он понимает ложные и бесплодные принципы современной ему западной
философии.
Итак, на эмпирической поверхности происходит разложение религиозного
начала власти и торжествует секуляризация, а в мистической глубине подготовляется и назревает новое откровение власти — явление теократии, предваряющее ее окончательное торжество за порогом этого зона [Термин древнегреческой
философии, означающий «жизненный век», «вечность»; в иудео-христианской традиции означает «мир», но не в пространственном смысле (космос), а в историческом и временном аспекте («век», «эпоха»).]
Это было поэтико-религиозное
начало философии истории; оно очевидно лежало в христианстве, но долго не понимали его; не более, как век тому назад, человечество подумало и в самом деле стало спрашивать отчета в своей жизни, провидя, что оно недаром идет и что биография его имеет глубокий и единый всесвязывающий смысл.
Или он откроет новые
начала философии и проложит новые пути для мысли; или радикально преобразует существующие педагогические методы, и после него человечество будет воспитываться на новых основаниях; или он будет великим композитором, поэтом, художником…
Историю и географию он изучал по Гюбнеру и Ролленю, а
начала философии по Вольфу и Лейбницу. Артиллерию и фортификацию преподавал ему сам Василий Иванович, который был знаком с инженерною наукою больше, чем с другими, даже перевел на русский язык Вобана.
Неточные совпадения
На одной было заглавие: «
Философия, в смысле науки»; шесть томов в ряд под названием: «Предуготовительное вступление к теории мышления в их общности, совокупности, сущности и во применении к уразумению органических
начал обоюдного раздвоения общественной производительности».
— Совет невежды! В тот век, когда Бергсон
начинает новую эру в истории
философии…
Диомидов выпрямился и, потрясая руками,
начал говорить о «жалких соблазнах мира сего», о «высокомерии разума», о «суемудрии науки», о позорном и смертельном торжестве плоти над духом. Речь его обильно украшалась словами молитв, стихами псалмов, цитатами из церковной литературы, но нередко и чуждо в ней звучали фразы светских проповедников церковной
философии:
Так, как в математике — только там с большим правом — не возвращаются к определению пространства, движения, сил, а продолжают диалектическое развитие их свойств и законов, так и в формальном понимании
философии, привыкнув однажды к
началам, продолжают одни выводы.
Философская фраза, наделавшая всего больше вреда и на которой немецкие консерваторы стремились помирить
философию с политическим бытом Германии: «Все действительное разумно», была иначе высказанное
начало достаточной причины и соответственности логики и фактов.