Неточные совпадения
В амбар
вошла «сама». Этого никто не ожидал, кроме, быть может, старшего конторщика. Он быстро встал, выбежал из-за перегородки, сложивши руки на груди, с переплетенными пальцами, поклонился два раза и полушепотом выговорил...
Старик осторожно приотворил дверь. Разговор смолк. Он
вошел и вернулся тотчас же. А
за ним выбежал ражий офицер с красным, лоснящимся лицом, завитой, с какими-то рожками на лбу, еще мальчик по летам, но уже ожирелый, в уланке с красным кантом и золотой петлицей на воротнике. Уланка была сшита нарочно непомерно коротко и узко, так что формы корнета выставлялись напоказ при каждом повороте. В петлице торчал солдатский Георгиевский крест на широкой ленте и как будто больших размеров, чем делают обыкновенно.
— Зачем же-с, зачем же-с, — заговорил он. — Я вовсе в это не желаю
входить. Душевно признателен
за то, что видел от Константина Глебовича. И хотя бы он
за глаза… при его характере оно и не мудрено; но мы об этом не станем-с…
— Вот и вижу, — говорил он нараспев женоподобным голосом; в эту минуту
вошла Лещова, — что кипятились на кого-то.
За это штраф. А! Аделаида Петровна, bonjoir! — Он вскочил и приложился к руке.
— Три короля! — громко произнес Качеев,
входя вслед
за нею, — не больше, Константин Глебович, вы слышите?..
Через пять минут она
входила вслед
за Бертой в обширную и высокую комнату, обставленную ясеневыми шкапами, между которыми помещались полки, выкрашенные белой масляной краской, покрытые картонками всяких размеров и форм, синими, белыми, красными. В гардеробной стоял чистый, свежий воздух и пахло слегка мускусом. У окон, справа от входа, на особых подставках развешаны были пеньюары и юбки и имелось приспособление для глажения мелких вещей. Все дышало большим порядком.
Что
за вольность! Никогда он не смел
входить до обеда в ее будуар. Ну да все равно. Лучше теперь, чем тянуть.
За полчаса до выноса тела из церкви Палтусов
входил в ограду и осторожно пробирался, обходя те места, где грязь растоптали, как месиво.
Первым
вошел немец с нежно-голубыми глазами и рыжеватой бородкой, приезжающий на зиму
за свежей икрой комиссионер из Кенигсберга, потянул в себя воздух и заткнул себе салфетку
за галстук.
Перед самым поднятием занавеса к большой пьесе в кресла
вошел Палтусов.
За зиму он пропустил много бенефисов: вечера были заняты другим. На этот бенефис следовало поехать, припомнить немного то время, когда он с приятельской компанией отправлялся в купоны и вызывал оттуда до потери голоса сегодняшнюю бенефициантку.
Пирожков
вошел в одну из дверок и показался оттуда минуту спустя, ведя
за руку Тасю.
Палтусов
вошел наконец в кабинет. Околоточный поднял голову и тотчас же встал. Ему было плохо видно с его места. Он мог принять Палтусова
за следователя или товарища прокурора.
Только что ее уложили в постель, он ушел в кабинет и не показывался. Это очень покоробило брата Марьи Орестовны. Евлампий Григорьевич, когда тот
вошел к нему в кабинет, встретил его удивленно. Он опять засел
за письменный стол и поправлял печатные листки.
Палтусов пошел дальше, мостом и Троицкими воротами поднялся в Кремль. Слева сухо и однообразно желтел корпус арсенала, справа выдвигался ряд косо поставленных пушек, а внизу пирамиды ядер. Гул соборных колоколов разливался тонкою заунывною струей. Ему захотелось туда,
за решетку, откуда золоченые главы всплывали в матовом сиянии луны. Он скорыми шагами перешел поперек площади, повернул вправо и взял в узкий коридорчик, откуда
входят в Успенский собор.
На разговенье внезапно явился Виктор Мироныч. Станицына только что села
за стол с Тасей и Рубцовым — больше никого не было, — как
вошел ее муж, во фраке и белом галстуке, улыбающийся своей нахальной усмешкой, поздоровался с ней английским рукопожатием, попросил познакомить его с Тасей, с недоумением поглядел на Рубцова и, когда Анна Серафимовна назвала его, протянул ему два пальца.
Любопытство мое было возбуждено в последней степени. Я хоть и решил не
входить за ней, но непременно хотел узнать тот дом, в который она войдет, на всякий случай. Я был под влиянием тяжелого и странного впечатления, похожего на то, которое произвел во мне в кондитерской ее дедушка, когда умер Азорка…
Между тем приехал исправник с семейством. Вынув в лакейской из ушей морской канат и уложив его аккуратно в жилеточный карман, он смиренно
входил за своей супругой и дочерью, молодой еще девушкой, только что выпущенной из учебного заведения, но чрезвычайно полной и с такой развитой грудью, что даже трудно вообразить, чтоб у девушки в семнадцать лет могла быть такая высокая грудь. Ее, разумеется, сейчас познакомили с княжной. Та посадила ее около себя и уставила на нее спокойный и холодный взгляд.
— Это одна из лучших кают, — сказал Гез,
входя за мной. — Вот умывальник, шкаф для книг и несколько еще мелких шкафчиков и полок для разных вещей. Стол — общий, а впрочем, по вашему желанию, слуга доставит сюда все, что вы пожелаете. Матросами я не могу похвастаться. Я взял их на один рейс. Но слуга попался хороший, славный такой мулат; он служил у меня раньше, на «Эригоне».
Неточные совпадения
Хлестаков. Вздор — отдохнуть. Извольте, я готов отдохнуть. Завтрак у вас, господа, хорош… Я доволен, я доволен. (С декламацией.)Лабардан! лабардан! (
Входит в боковую комнату,
за ним городничий.)
Квартальные отворяют обе половинки дверей.
Входит Хлестаков;
за ним городничий, далее попечитель богоугодных заведений, смотритель училищ, Добчинскии и Бобчинский с пластырем на носу. Городничий указывает квартальным на полу бумажку — они бегут и снимают ее, толкая друг друга впопыхах.
Домой скотина гонится, // Дорога запылилася, // Запахло молоком. // Вздохнула мать Митюхина: // — Хоть бы одна коровушка // На барский двор
вошла! — // «Чу! песня
за деревнею, // Прощай, горю́шка бедная! // Идем встречать народ».
Стародум(с важным чистосердечием). Ты теперь в тех летах, в которых душа наслаждаться хочет всем бытием своим, разум хочет знать, а сердце чувствовать. Ты
входишь теперь в свет, где первый шаг решит часто судьбу целой жизни, где всего чаще первая встреча бывает: умы, развращенные в своих понятиях, сердца, развращенные в своих чувствиях. О мой друг! Умей различить, умей остановиться с теми, которых дружба к тебе была б надежною порукою
за твой разум и сердце.
Стародум. Оттого, мой друг, что при нынешних супружествах редко с сердцем советуют. Дело в том, знатен ли, богат ли жених? Хороша ли, богата ли невеста? О благонравии вопросу нет. Никому и в голову не
входит, что в глазах мыслящих людей честный человек без большого чина — презнатная особа; что добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить не может. Признаюсь тебе, что сердце мое тогда только будет спокойно, когда увижу тебя
за мужем, достойным твоего сердца, когда взаимная любовь ваша…