В Дерпте, два года спустя, она стала еще скуднее, и
целую зиму мы с товарищем не могли тратить на обед больше четырех рублей на двоих в месяц, а мой „раб“ ел гораздо лучше нас.
Тогда в Петербурге процветали маскарады. На них ездил весь город, не исключая и двора. Всего бойчее считались те, которые бывали в Большом театре и в Купеческом клубе, где теперь Учетно-ссудный банк. Тогда можно было
целую зиму вести"интригу"с какой-нибудь маской, без всяких чувственных замыслов, без ужинов в ресторанных кабинетах.
Неточные совпадения
Тот отдел моей писательской жизни уже записан мною несколько лет назад, в
зиму 1896–1897 года, в
целой книге «Столицы мира», где я подводил итоги всему, что пережил, видел, слышал и зазнал в Париже и Лондоне с половины 60-х годов.
Сестра моя выезжала
зимой и обзавелась
целым ассортиментом подруг, из которых две-три умели бойко болтать.
Во-первых, я нашел там в
зиму 1855–1856 года
целый гвардейский уланский полк, тот самый, где тогда еще служил Фет-Шеншин в обер-офицерских чинах.
В это время он ушел в предшественников Шекспира, в изучение этюдов Тэна о староанглийском театре. И я стал упрашивать его разработать эту тему, остановившись на самом крупном из предтеч Шекспира — Кристофере Марло. Язык автора мы и очищали
целую почти
зиму от чересчур нерусских особенностей. Эту статью я повез в Петербург уже как автор первой моей комедии и был особенно рад, что мне удалось поместить ее в"Русском слове".
И тут — в предпоследнюю мою дерптскую
зиму — он вошел в наше сценическое любительство, когда мы с благотворительной
целью (в пользу русской школы, где я преподавал) ставили спектакли в клубе"Casino", давали и"Ревизора", и"Свадьбу Кречинского", и обе комедии Островского. Он приходил в наши уборные, гримировал нас и одевал и угощал при этом шампанским.
В 1900 году во время последней Парижской выставки я захотел произвести анкету насчет всех тех домов, где я жил в Латинском квартале в
зиму 1865–1866 года, и нашел
целыми и невредимыми все, за исключением того, где мы поселились на всю
зиму с конца 1865 года. Он был тогда заново возведен и помещался в улице, которая теперь по-другому и называется. Это тотчас за музеем «Cluny». Отель называется «Lincoln», а улица — Des Matturiens St.Jacques.
Тогда городская жизнь текла тихо и носила на себе провинциальный оттенок, особенно для того, кто приезжал туда после нескольких
зим Парижа и
целого лондонского сезона.
Вы собирали его, может быть, около года, с заботами, со старанием, хлопотами; ездили, морили пчел, кормили их в погребе
целую зиму; а мертвые души дело не от мира сего.
— Привалов действительно хороший человек, — соглашалась девушка, — но нам с тобой он принес немало зла. Его появление в Узле разрушило все планы. Я
целую зиму подготовляла отца к тому, чтобы объявить ему… ну, что мы…
Двое крестьян втащили страшной величины бутыль, больше тех классических бутылей, которые преют
целые зимы в старинных наших домах, в углу на лежанке, наполненные наливками и настойками.
Неточные совпадения
Стало быть, напрасно он, бывало,
зимою в Петербурге по
целым дням просиживал над новейшими сочинениями; напрасно прислушивался к разговорам молодых людей; напрасно радовался, когда ему удавалось вставить и свое слово в их кипучие речи.
По мере того, однако ж, как дело подходило к
зиме, свидания их становились реже наедине. К Ильинским стали ездить гости, и Обломову по
целым дням не удавалось сказать с ней двух слов. Они менялись взглядами. Ее взгляды выражали иногда усталость и нетерпение.
Начал гаснуть я над писаньем бумаг в канцелярии; гаснул потом, вычитывая в книгах истины, с которыми не знал, что делать в жизни, гаснул с приятелями, слушая толки, сплетни, передразниванье, злую и холодную болтовню, пустоту, глядя на дружбу, поддерживаемую сходками без
цели, без симпатии; гаснул и губил силы с Миной: платил ей больше половины своего дохода и воображал, что люблю ее; гаснул в унылом и ленивом хождении по Невскому проспекту, среди енотовых шуб и бобровых воротников, — на вечерах, в приемные дни, где оказывали мне радушие как сносному жениху; гаснул и тратил по мелочи жизнь и ум, переезжая из города на дачу, с дачи в Гороховую, определяя весну привозом устриц и омаров, осень и
зиму — положенными днями, лето — гуляньями и всю жизнь — ленивой и покойной дремотой, как другие…
— А где немцы сору возьмут, — вдруг возразил Захар. — Вы поглядите-ка, как они живут! Вся семья
целую неделю кость гложет. Сюртук с плеч отца переходит на сына, а с сына опять на отца. На жене и дочерях платьишки коротенькие: всё поджимают под себя ноги, как гусыни… Где им сору взять? У них нет этого вот, как у нас, чтоб в шкапах лежала по годам куча старого изношенного платья или набрался
целый угол корок хлеба за
зиму… У них и корка зря не валяется: наделают сухариков да с пивом и выпьют!
Просиживал у него юноша
целые вечера, и так во всю
зиму, доколе не потребовали обратно ссыльного на государственную службу в Петербург, по собственной просьбе его, ибо имел покровителей.