Неточные совпадения
На континент меня потянуло к 15 августа, когда
развал"season'a"уже прекратился.
Чего-нибудь типично немецкого (как теперь
на всех водах Германии) я не нашел, зато — самый
развал космополитической публики.
Тогда, сорок лет назад, даже в
развале фашинга если вы положили себе с утра бумажку в десять гульденов (то есть нынешние двадцать крон), то вы могли провести целый день, до поздних часов ночи, проделав весь цикл венских удовольствий, с обедом, ужином, кофе и разными напитками и прохладительными. Очень сносный обед стоил тогда всего один гульден, а кресло в Бург-театре — два и maximum три гульдена. И
на русские деньги ваш день (вместе с квартирой) обходился, значит, каких-нибудь 6–7 рублей.
Во многих лавках и закрытых клетках пели соловьи, знаменитые курские соловьи, за которых любители платили сотни рублей.
На развале — пряники, изюм, чернослив, шептала, урюк горами высились. Гармонисты, песенники, рожечники, гусляры — повсюду. Около материй толпились бабы в паневах, сарафанах и платках и модные дамы-помещицы. Коридор и полы лавок были мягки от свежего душистого сена и травы — душистой мяты и полыни.
Неточные совпадения
Или
развал: развалят нескончаемыми рядами
на рогожах немудрый товар и торгуют кто чем: кто рваной обувью, кто старым железом; кто ключи к замкам подбирает и тут же подпиливает, если ключ не подходит.
Приятно было слушать эти умные слова. Действительно, все фыркают, каждый норовит, как бы свою жизнь покрепче отгородить за счёт соседа, и оттого всеместная вражда и
развал. Иной раз лежу я ночью, думаю, и вдруг поднимется в душе великий мятеж, выбежал бы
на люди да и крикнул:
Действительно, весь пол в сенях был занят спящими вповалку бурлаками. Даже из дверей избы выставлялись какие-то ноги в лаптях: значит, в избе не хватало места для всех. Слышался тяжелый храп, кто-то поднял голову, мгновение посмотрел
на нас и опять бессильно опустил ее. Мы попали в самый
развал сна, когда все спали, как зарезанные.
К балагану Николая Матвеича
на Осиновой мы приходили обыкновенно к обеду, часа в два, в самый
развал летнего зноя, и делали уже настоящий привал.
К сожалению, мы попали в такие ухабы и
развалы, при которых о птичьем полете нечего было и думать. Вероятно, избегая еще худшей дороги, мы поехали не
на Тулу, а
на Калугу, и это единственный раз в жизни, что мне удалось побывать в этом городе, в котором помню только громадное количество голубей, да надпись
на окне постоялого двора: «Вы приехали в Калугу к любезному другу».