Неточные совпадения
Степа поделом их называет идиотами. Ну что может быть отвратительнее Паши Узлова?
Какое животное! Я
не знаю отчего, но когда он ко мне подходит, точно
какая гадина подползет. Этаких людей женщинам совсем
не следует и принимать. Как-то я с ним танцевала мазурку. Что он
такое мне говорил! Есть книжечка:"Un million de calembours"; [«Миллион каламбуров» (фр.).]
так он оттуда все выкрадывает. И ржет,
как какая-нибудь лошадь, после каждой глупости. Я еще удивляюсь,
как мы рукава
не кусаем с
такими мужчинами.
Вот я опять завралась. Совсем
не это я должна сказать. Если сама судьба устроила
так, что мне
следует жить в свете, то моя совесть зависит от меня. Нет ничего глупее,
как киснуть и плакаться!
— Послушай, Степа, одно из двух: или ты меня считаешь женщиной навеки погибшей, и тогда брось меня, я
не стою ни твоей дружбы, ни твоей помощи. Или ты
не совсем в меня изверился, и в
таком случае
не щади меня, начинай говорить со мной
так,
как следует.
Нельзя, видно, смотреть на мир падших женщин en bloc [в целом (фр.).] (
как любил выражаться Домбрович), спасать их насильно и признавать, что во всем мире действует одна и та же сила. Хорошо ли я делаю, что
так рассуждаю? Мне бы
не следовало ни на одну секунду разлучаться с Лизаветой Петровной. С ней только я дышу воздухом любви, правды и света.
Вот что я выслушала! Сомневаться тут нельзя. Люди всегда знают правду; а нас, бар, всегда проводить, должно быть в наказание за то, что мы и добра-то
не умеем делать
так,
как следует.
Степа, выглянувши теперь из облаков, совсем точно преобразился. Он вовсе
не такой,
каким был до сих пор со мною. Сдержанность его исчезла. «Лекция кончилась!» Он произвел свой опыт и сделался просто моим приятелем. И странно:
не из ложной гордости, но по внутреннему побуждению я
не пристаю уже к нему с вопросами. Мне пока видно, за что
следует прежде всего взяться. И самому Степе будет приятнее знать, что я иду
не на помочах, а сама.
Не вкусно мне пришлось это нравоучение. Но я все-таки должна сознаться, что г. Кротков вовсе
не желал сказать грубость. Во мне выразилось неуместное любопытство, и он отвечал на него попросту,
не светски, но
так как следует.
— Когда нужно привязываться, когда здоровый человек
не может жить без женщины, нельзя же возмущаться тем, что pot-au-feu будет
такой,
каким ему быть
следует.
Ничего этого, по-настоящему, не было, то есть никакой сознательно поставленной цели, а все-таки, в конце концов, выходило так, что семейство Епанчиных, хотя и очень почтенное, было всё же какое-то
не такое, каким следует быть вообще всем почтенным семействам.
Мне нечего было терять, я прокашлялся и начал врать все, что только мне приходило в голову. Учитель молчал, сметая со стола пыль перышком, которое он у меня отнял, пристально смотрел мимо моего уха и приговаривал: «Хорошо-с, очень хорошо-с». Я чувствовал, что ничего не знаю, выражаюсь совсем
не так, как следует, и мне страшно больно было видеть, что учитель не останавливает и не поправляет меня.
Неточные совпадения
Артемий Филиппович. Смотрите, чтоб он вас по почте
не отправил куды-нибудь подальше. Слушайте: эти дела
не так делаются в благоустроенном государстве. Зачем нас здесь целый эскадрон? Представиться нужно поодиночке, да между четырех глаз и того…
как там
следует — чтобы и уши
не слыхали. Вот
как в обществе благоустроенном делается! Ну, вот вы, Аммос Федорович, первый и начните.
Городничий (делая Бобчинскому укорительный знак, Хлестакову).Это-с ничего. Прошу покорнейше, пожалуйте! А слуге вашему я скажу, чтобы перенес чемодан. (Осипу.)Любезнейший, ты перенеси все ко мне, к городничему, — тебе всякий покажет. Прошу покорнейше! (Пропускает вперед Хлестакова и
следует за ним, но, оборотившись, говорит с укоризной Бобчинскому.)Уж и вы!
не нашли другого места упасть! И растянулся,
как черт знает что
такое. (Уходит; за ним Бобчинский.)
— Я уж на что глуп, — сказал он, — а вы еще глупее меня! Разве щука сидит на яйцах? или можно разве вольную реку толокном месить? Нет,
не головотяпами
следует вам называться, а глуповцами!
Не хочу я володеть вами, а ищите вы себе
такого князя,
какого нет в свете глупее, — и тот будет володеть вами!
Глуповцы ужаснулись. Припомнили генеральное сечение ямщиков, и вдруг всех озарила мысль: а ну,
как он этаким манером целый город выпорет! Потом стали соображать,
какой смысл
следует придавать слову «
не потерплю!» — наконец прибегли к истории Глупова, стали отыскивать в ней примеры спасительной градоначальнической строгости, нашли разнообразие изумительное, но ни до чего подходящего все-таки
не доискались.
— Сам ли ты зловредную оную книгу сочинил? а ежели
не сам, то кто тот заведомый вор и сущий разбойник, который таковое злодейство учинил? и
как ты с тем вором знакомство свел? и от него ли ту книжицу получил? и ежели от него, то зачем, кому
следует, о том
не объявил, но, забыв совесть, распутству его потакал и подражал? —
так начал Грустилов свой допрос Линкину.