А впрочем, любили ль они друг друга? Начать хотя с нее. Был один случай, в котором выказалась с ее стороны заботливость о Бьюмонте, но как же и кончился этот случай! Вовсе
не так, как следовало бы ожидать по началу. Бьюмонт заезжал к Полозовым решительно каждый день, иногда надолго, иногда ненадолго. но все-таки каждый день; на этом-то и была основана уверенность Полозова, что он хочет сватать Катерину Васильевну; других оснований для такой надежды не было. Но вот однажды прошел вечер, Бьюмонта нет.
Неточные совпадения
Теперь этот дом отмечен
каким ему
следует нумером, а в 1852 году, когда еще
не было
таких нумеров, на нем была надпись: «дом действительного статского советника Ивана Захаровича Сторешникова».
— Знаю: коли
не о свадьбе,
так известно о чем. Да
не на таковских напал. Мы его в бараний рог согнем. В мешке в церковь привезу, за виски вокруг налоя обведу, да еще рад будет. Ну, да нечего с тобой много говорить, и
так лишнее наговорила: девушкам
не следует этого знать, это материно дело. А девушка должна слушаться, она еще ничего
не понимает.
Так будешь с ним говорить,
как я тебе велю?
—
Так было, ваше превосходительство, что Михаил Иванович выразили свое намерение моей жене, а жена сказала им, что я вам, Михаил Иванович, ничего
не скажу до завтрего утра, а мы с женою были намерены, ваше превосходительство, явиться к вам и доложить обо всем, потому что
как в теперешнее позднее время
не осмеливались тревожить ваше превосходительство. А когда Михаил Иванович ушли, мы сказали Верочке, и она говорит: я с вами, папенька и маменька, совершенно согласна, что нам об этом думать
не следует.
— Люди, говорящие разные пустяки, могут говорить о нем,
как им угодно; люди, имеющие правильный взгляд на жизнь, скажут, что вы поступили
так,
как следовало вам поступить; если вы
так сделали, значит, такова была ваша личность, что нельзя вам было поступить иначе при
таких обстоятельствах, они скажут, что вы поступили по необходимости вещей, что, собственно говоря, вам и
не было другого выбора.
Но он действительно держал себя
так,
как, по мнению Марьи Алексевны, мог держать себя только человек в ее собственном роде; ведь он молодой, бойкий человек,
не запускал глаз за корсет очень хорошенькой девушки,
не таскался за нею по следам, играл с Марьею Алексевною в карты без отговорок,
не отзывался, что «лучше я посижу с Верою Павловною», рассуждал о вещах в духе, который казался Марье Алексевне ее собственным духом; подобно ей, он говорил, что все на свете делается для выгоды, что, когда плут плутует, нечего тут приходить в азарт и вопиять о принципах чести, которые
следовало бы соблюдать этому плуту, что и сам плут вовсе
не напрасно плут, а
таким ему и надобно быть по его обстоятельствам, что
не быть ему плутом, —
не говоря уж о том, что это невозможно, — было бы нелепо, просто сказать глупо с его стороны.
Так не следует жить людям,
как они живут: все вместе, все вместе.
Не так следует жить молоденькой,
не так следует жить красавице; это
не годится, когда она и одета
не так хорошо,
как другие, и
не блестит, по недостатку средств.
С
такими людьми ни Лопухов, ни Кирсанов
не любили толковать о том,
как следует поступать людям благородным.
Совершенно сообразно этой истории, Бьюмонт, родившийся и до 20 лет живший в Тамбовской губернии, с одним только американцем или англичанином на 20 или 50 или 100 верст кругом, с своим отцом, который целый день был на заводе, сообразно этой истории, Чарльз Бьюмонт говорил по — русски,
как чистый русский, а по — английски — бойко, хорошо, но все-таки
не совершенно чисто,
как следует человеку, уже только в зрелые годы прожившему несколько лет в стране английского языка.
— Да, мы можем этим гордиться; конечно, и у нас далеко
не то, чему
следует быть; но все-таки,
какое сравнение с вами, европейцами. Все, что рассказывают вам о свободе женщины у нас, правда.
Ничего этого, по-настоящему, не было, то есть никакой сознательно поставленной цели, а все-таки, в конце концов, выходило так, что семейство Епанчиных, хотя и очень почтенное, было всё же какое-то
не такое, каким следует быть вообще всем почтенным семействам.
Мне нечего было терять, я прокашлялся и начал врать все, что только мне приходило в голову. Учитель молчал, сметая со стола пыль перышком, которое он у меня отнял, пристально смотрел мимо моего уха и приговаривал: «Хорошо-с, очень хорошо-с». Я чувствовал, что ничего не знаю, выражаюсь совсем
не так, как следует, и мне страшно больно было видеть, что учитель не останавливает и не поправляет меня.
Неточные совпадения
Артемий Филиппович. Смотрите, чтоб он вас по почте
не отправил куды-нибудь подальше. Слушайте: эти дела
не так делаются в благоустроенном государстве. Зачем нас здесь целый эскадрон? Представиться нужно поодиночке, да между четырех глаз и того…
как там
следует — чтобы и уши
не слыхали. Вот
как в обществе благоустроенном делается! Ну, вот вы, Аммос Федорович, первый и начните.
Городничий (делая Бобчинскому укорительный знак, Хлестакову).Это-с ничего. Прошу покорнейше, пожалуйте! А слуге вашему я скажу, чтобы перенес чемодан. (Осипу.)Любезнейший, ты перенеси все ко мне, к городничему, — тебе всякий покажет. Прошу покорнейше! (Пропускает вперед Хлестакова и
следует за ним, но, оборотившись, говорит с укоризной Бобчинскому.)Уж и вы!
не нашли другого места упасть! И растянулся,
как черт знает что
такое. (Уходит; за ним Бобчинский.)
— Я уж на что глуп, — сказал он, — а вы еще глупее меня! Разве щука сидит на яйцах? или можно разве вольную реку толокном месить? Нет,
не головотяпами
следует вам называться, а глуповцами!
Не хочу я володеть вами, а ищите вы себе
такого князя,
какого нет в свете глупее, — и тот будет володеть вами!
Глуповцы ужаснулись. Припомнили генеральное сечение ямщиков, и вдруг всех озарила мысль: а ну,
как он этаким манером целый город выпорет! Потом стали соображать,
какой смысл
следует придавать слову «
не потерплю!» — наконец прибегли к истории Глупова, стали отыскивать в ней примеры спасительной градоначальнической строгости, нашли разнообразие изумительное, но ни до чего подходящего все-таки
не доискались.
— Сам ли ты зловредную оную книгу сочинил? а ежели
не сам, то кто тот заведомый вор и сущий разбойник, который таковое злодейство учинил? и
как ты с тем вором знакомство свел? и от него ли ту книжицу получил? и ежели от него, то зачем, кому
следует, о том
не объявил, но, забыв совесть, распутству его потакал и подражал? —
так начал Грустилов свой допрос Линкину.