Неточные совпадения
Чтобы заслужить бессмертие, нужно жить, а не умирать; нужно на земле, в земной человеческой истории совершить
дело спасения; нужно связать себя с историей вселенной, идти к воскресению, утверждать
плоть в ее нетленности, одухотворять ее.
Слишком ясно для полного религиозного сознания, что спасение есть
дело всемирно-исторической жизни, всемирно-исторической творческой работы над
плотью этого мира, всемирно-исторической подготовки воскресения, а не индивидуального перехода в другой мир путем смерти, путем выхода из исторической жизни.
Возрождение ценностей и благ языческого мира, всей заключенной в этом мире подлинной жизни, почувствованной языческим миром святости первозданной
плоти, есть
дело религиозное и с религией воскресенья
плоти связанное.
— Да-да, помню!.. Ну, так, стало быть, с вами толковать можно. Мы, батенька, проводим в жизнь эти самые принципы, для нас они
дело плоти и крови-с!
Неточные совпадения
— А ты — что же, думаешь, что религия —
дело чахоточных? Плохо думаешь. Именно здоровая
плоть требует святости. Греки отлично понимали это.
Робеспьер был очень принципиальный доктринер и любил отвлеченные декларации, но был ветхий, не возрожденный человек,
плоть от
плоти и кровь от крови старого режима, насильник в
деле свободы.
Вы знаете, по
плоти я ей отец, так вы бы и пришли ко мне, да и попросили бы моего согласия и позволения; а вы задним крыльцом пошли, да и попались, — прошу на меня не пенять, я у себя в доме таких романов не допущу; мудреное ли
дело девке голову вскружить!
— А ты, парень, чего окаменел? Отец был стар, ветх
плотью… Всем нам смерть уготована, ее же не избегнешь… стало быть, не следует прежде времени мертветь… Ты его не воскресишь печалью, и ему твоей скорби не надо, ибо сказано: «егда душа от тела имать нуждею восхититися страшными аггелы — всех забывает сродников и знаемых…» — значит, весь ты для него теперь ничего не значишь, хоть ты плачь, хоть смейся… А живой о живом пещись должен… Ты лучше плачь — это
дело человеческое… очень облегчает сердце…
— Ты не читай книг, — сказал однажды хозяин. — Книга — блуд, блудодейственного ума чадо. Она всего касается, смущает, тревожит. Раньше были хорошие исторические книги, спокойных людей повести о прошлом, а теперь всякая книга хочет
раздеть человека, который должен жить скрытно и
плотью и духом, дабы защитить себя от диавола любопытства, лишающего веры… Книга не вредна человеку только в старости.