Неточные совпадения
Но благоустройство и благоденствие
человека на земле, отворачивающееся от неискоренимого трагизма человеческой жизни, есть отрицание
человека как существа, принадлежащего к двум мирам, как сопричастника не только природного
царства необходимости, но и сверхприродного
царства свободы.
После этого уже новое тварное, творческое бытие является в мире и призывается
человек к исключительной активности, к созиданию той прибыли для
царства Божьего, имя которой богочеловечество.
Как существо богоподобное, принадлежащее к
царству свободы,
человек призван раскрыть свою творческую мощь.
И если падение и порабощение старого Адама, ветхого
человека укрепило в мире
царство природно-родового рождения через сексуальный акт, то новый Адам, новый
Человек мог родиться лишь от девы, зачавшей от Духа.
Сам Зиммель кончает статью словами: «Может, суждено
человеку некогда найти
царство, в котором конечность и несовершенность разрешается в абсолютное и совершенное без необходимости полного перемещения себя в иное
царство потусторонних реальностей,
царство догматических откровений…
В механическом бунте против
царства закона и
царства искупления нет творческого духа, он обессиливает
человека, направляя в ложную сторону его энергию.
Социализм — последняя справедливость и последняя правда
людей в усилии их соединиться и устроиться в
царстве кесаря по законам природной необходимости.
В ложном иерархизме, иерархизме
царства кесарева, качества
человека и неповторимая его индивидуальность приносятся в жертву вне
человека лежащей иерархии социальной среды, иерархии буржуазных положений.
Электричество убивает уже дух
человека, организует безличное, бескачественное
царство буржуазности.
Через магию электричества восхотел
человек достигнуть
царства мира сего и достиг рабства и духовной смерти.
Царство Божье приходит неприметно для «мира», и
человек входит в него лишь в мере своего роста в Духе.
Они слишком живо чувствовали совершенное Им дело спасения
людей, и это необъятно-величественное дело как бы заслонило собою в их религиозном сознании все другие истины веры, так что они знали и хотели знать одного только Христа, распятого и прославленного и прославляющего других в Своем вечном
царстве.
Неточные совпадения
Г-жа Простакова. Старинные
люди, мой отец! Не нынешний был век. Нас ничему не учили. Бывало, добры
люди приступят к батюшке, ублажают, ублажают, чтоб хоть братца отдать в школу. К статью ли, покойник-свет и руками и ногами,
Царство ему Небесное! Бывало, изволит закричать: прокляну ребенка, который что-нибудь переймет у басурманов, и не будь тот Скотинин, кто чему-нибудь учиться захочет.
— Это денег-то не надо! Ну, это, брат, врешь, я свидетель! Не беспокойтесь, пожалуйста, это он только так… опять вояжирует. [Вояжирует — здесь: грезит, блуждает в
царстве снов (от фр. voyager — путешествовать).] С ним, впрочем, это и наяву бывает… Вы
человек рассудительный, и мы будем его руководить, то есть попросту его руку водить, он и подпишет. Принимайтесь-ка…
«Мы — искренние демократы, это доказано нашей долголетней, неутомимой борьбой против абсолютизма, доказано культурной работой нашей. Мы — против замаскированной проповеди анархии, против безумия «прыжков из
царства необходимости в
царство свободы», мы — за культурную эволюцию! И как можно, не впадая в непримиримое противоречие, отрицать свободу воли и в то же время учить темных
людей — прыгайте!»
«”И дым отечества нам сладок и приятен”. Отечество пахнет скверно. Слишком часто и много крови проливается в нем. “Безумство храбрых”… Попытка выскочить “из
царства необходимости в
царство свободы”… Что обещает социализм
человеку моего типа? То же самое одиночество, и, вероятно, еще более резко ощутимое “в пустыне — увы! — не безлюдной”… Разумеется, я не доживу до “
царства свободы”… Жить для того, чтоб умереть, — это плохо придумано».
— Позвольте, я не согласен! — заявил о себе
человек в сером костюме и в очках на татарском лице. — Прыжок из
царства необходимости в
царство свободы должен быть сделан, иначе — Ваал пожрет нас. Мы должны переродиться из подневольных
людей в свободных работников…