Неточные совпадения
Это — путь повышения в ранге самого
человека, путь абсолютизации
человека, признания его верховным центром вселенной,
образом и подобием Абсолютного Бытия, малым космосом, включающим в себя все.
Софисты, релятивисты, позитивисты не знают
человека как микрокосма, как
образа и подобия бытия абсолютного.
Человек сознает свое величие и мощь и свое ничтожество и слабость, свою царственную свободу и свою рабскую зависимость, сознает себя
образом и подобием Божьим и каплей в море природной необходимости.
Человек — одно из явлений этого мира, одна из вещей в природном круговороте вещей; и
человек выходит из этого мира как
образ и подобие абсолютного бытия и превышает все вещи порядка природы.
Всюду буду цитировать по этому изданию.] [«Взирай,
человек, как в одном лице твоем смешано земное и небесное, и носишь ты в себе как земной, так и небесный
образ: и затем претерпеваешь ты жестокую муку и несешь на себе уже адов
образ, который прорастает в Божественном гневе из муки вечности» (нем.).].
Поэтому философия эта опознает природу
человека как
образа и подобия абсолютного бытия, как микрокосма, как верховного центра бытия и проливает свет на таинственную двойственность природы
человека.
Именно в Каббале раскрывается истина о
человеке как
образе и подобии Божьем.
Таким
образом все вещи управляются миром и
человеком» [См. Hermès Trismégiste.
Образом и подобием Божьим является лишь тот
человек, «который имеет в себе непорочную Деву Премудрости Божьей…
Только дева-юноша, андрогин —
человек,
образ и подобие Божье.
И да родится когда-либо
человек от другого в том порядке, в котором Адам через девственность свою стал
человеком и
образом Божьим: ибо то, что от вечности, само рождает в порядке вечности; существо его должно всецело выходить из вечного, иначе ничто не сохранится в вечности» [См. там же, т. IV. «Die triplici vita hominis», с. 261.].
«Бог должен стать
человеком,
человек — Богом, небо должно стать единым с землей, земля должна стать небом» [См. там же, т. IV. «De Signatura Rerum», с. 374.]. «Адам был создан Словом Божьим, но пал из Божьего Слова Любви в Божье Слово Гнева: тогда из благости снова разбудил Бог свое возлюбленное Слово глубочайшего смирения, любви и милосердия в Адамовом
образе гнева и ввел великое сущее (ens) любви в сущее (ens) разбуженного гнева и преобразил во Христе гневного Адама в святого» [См. там же, т. V. «Mysterium magnum», с. 133–134.]. «Так Христос стал Богочеловеком, а Адам и Авраам во Христе стал Богочеловеком...
Можно подумать, что
человек для Штейнера складной и является лишь в результате мировой эволюции [У Э. Шюре есть места, из которых ясно, что для него
человек развился из низшего существа, которое он характеризует таким
образом: «Cet être n’avait pas encore de moi.
Человек сотворен по
образу и подобию Божьему; зверь — по
образу и подобию ангельскому.
Апокалиптический
образ Жены Облеченной в Солнце и есть
образ возвращения Солнца внутрь
человека.
Только христология
человека, обратная сторона антропологии Христа, раскрывает в
человеке подлинный
образ и подобие Бога-Творца.
Почему надобно нам узнать, каким это
образом, через воплощенное домостроительство Христово,
человек опять приходит в благобытие» [См. «Слова преп. Симеона Нового Богослова», вып.
Но гуманизм не знает
человека как
образа и подобия Божьего, ибо не хочет знать Бога, не знает
человека как свободного духа, ибо он во власти природной необходимости.
Или
человек —
образ и подобие Абсолютного Божественного Бытия — тогда он свободный дух, царь и центр космоса; или
человек —
образ и подобие данного природного мира — тогда нет
человека, а есть лишь одно из преходящих явлений природы.
Но лишь только отвергается Бог и обоготворяется
человек,
человек падает ниже человеческого, ибо
человек стоит на высоте лишь как
образ и подобие высшего божественного бытия, он подлинно
человек, когда он сыновен Богу.
Антихрист и есть окончательное истребление
человека как
образа и подобия божественного бытия, как микрокосма, как причастного к тайне Троицы через Абсолютного
Человека — Сына Божьего.
Творчество есть дело богоподобной свободы
человека, раскрытие в нем
образа Творца.
В творчестве сам
человек раскрывает в себе
образ и подобие Божье, обнаруживает вложенную в него божественную мощь.
Так высока и прекрасна божественная идея
человека, что творческая свобода, свободная мощь открывать себя в творчестве заложена в
человеке как печать его богоподобия, как знак
образа Творца.
Бог-Творец актом всемогущей и всеведущей своей воли сотворил
человека — свой
образ и подобие как существо свободное и обладающее творческой мощью, как призванного царя творения.
Окончательная тайна о
человеке раскрывается не только в рабьем
образе Христа, но и в царственном Его
образе, не только в жертвенном его
образе, но и в мощном Его
образе.
В евангельском
образе Христа эта творческая тайна не могла быть раскрыта, ибо
человек должен был пройти вместе с Христом через тайну искупления, через Голгофскую жертву.
Но в силах ли
человек, обращенный целиком лишь к искуплению и видящий Абсолютного
Человека лишь в
образе жертвенного Искупителя, увидеть Абсолютного
Человека в творческом
образе Царя, сильного и прославленного?
Лишь подвиг свободного творчества обратит
человека к Христу Грядущему, подготовит к видению иного
образа Абсолютного
Человека.
Это сознание противно глубочайшей сущности христианства, которое делает Бога имманентным человеческой природе и потому не допускает совершенно трансцендентного разрыва здешнего мира и мира потустороннего [Кн. Е. Трубецкой в своем «Миросозерцании Вл. С. Соловьева» странным
образом оправдывает свободное творчество
человека в мире через крайнее отдаление потустороннего божественного мира от мира здешнего.
Но природа
человека —
образ и подобие Творца, т. е. творческая природа.
Творец дает
человеку — своему
образу и подобию — свободную творческую мощь.
Если Бог сотворил
человека по своему
образу и подобию и если Сын Божий — Абсолютный
Человек, то это значит, что сыновний Богу
человек предназначен быть свободным творцом, подобным Отцу — Творцу.
Бог сотворил столь головокружительно высокий
образ и подобие Свое, что в самом акте Божьего творчества оправдано уже безмерное дерзновение творческого акта
человека, его творческая свобода.
Гениальность есть положительное раскрытие
образа и подобия Божьего в
человеке, раскрытие творческой природы
человека, природы не от «мира сего».
Но мировая дифференциация на мужское и женское не в силах окончательно изничтожить коренную, исконную бисексуальность, андрогиничность
человека, т. е.
образ и подобие Божье в
человеке.
Ибо поистине не мужчина и не женщина есть
образ и подобие Божье, а лишь андрогин, дева-юноша, целостный бисексуальный
человек.
Сотворенный по
образу и подобию Божьему человек-андрогин распадается, отделяет от себя природно-женственную стихию, отчуждается от космоса и подпадает рабской власти женственной природы.
Искажение
образа и подобия Божьего в
человеке было распадением андрогина, муже-женственного существа.
Образ и подобие Божье все же сохранилось в
человеке, и в мужчине и в женщине,
человек остался в корне своем существом бисексуальным, андрогиническим.
Человек погиб бы безвозвратно, если бы андрогинический
образ в нем исчез окончательно.
Издревле чувствовалось и сознавалось также, что корень грехопадения
человека связан с полом, что греховной жизни
человека, окованной природной необходимостью, предшествовало падение андрогина, разделение мужского и женского, искажение
образа и подобия Божьего и рабское подчинение мужского и женского в природно-необходимом влечении.
Христос восстановил андрогинный
образ в
человеке и возвратил ему Деву-Софию. «
Образ Божий — муже-дева, а не женщина и не мужчина» [Там же, с. 140.]. «Огневая душа должна закалиться в огне Божьем и стать светлее чистого золота, ибо она жених благородной Софии из семени жены; она — тинктура огня, как София — тинктура света.
Без понятия андрогина остается непонятной центральная идея религии — идея
образа и подобия Божия» [Там же, с. 190–191.]. «Небесная София (идея) была помощницей первозданного
человека, не бывшего ни мужчиной, ни женщиной; через свой союз с нею — который, следовательно, не мог быть половым — он и должен был упрочить андрогина и уничтожить в себе возможность стать мужчиною или женщиною.
Человек, привязанный к Еве рождающей, стал рабом природы, рабом женственности, отделенной, отдифференцированной от его андрогинического
образа и подобия Божьего.
А теперь необходимо, чтобы
человек и с своей стороны действовал по
образу Божию, так как мир еще стоит и устрояется; плодитесь сказано и размножайтесь.
Новый
человек есть прежде всего
человек преображенного пола, восстанавливающий в себе андрогинический
образ и подобие Божье, искаженное распадом на мужское и женское в человеческом роде.
Творческой мировой эпохе присущ будет не культ вечной женственности, а культ андрогина, девы-юноши,
Человека —
образа и подобия Божьего.
Половая любовь связана с самим существом личности, с утерей
человеком образа и подобия Божьего, с падением андрогина, в котором женственность была не чуждой ему стихией, внешне притягивающей, а внутренним началом в
человеке, в нем пребывающей девой.
Дружба не так связана с самими корнями личности, с самим целостным
образом и подобием Божьим в
человеке.