Неточные совпадения
В самом
начале моего духовного пути у меня не было встреч с
людьми, которые имели бы на меня влияние.
Именно в
начале XX века появились у нас
люди двоящихся мыслей.
Творческие идеи
начала XX века, которые связаны были с самыми даровитыми
людьми того времени, не увлекали не только народные массы, но и более широкий круг интеллигенции.
«Соборность» осуществилась, но сколь непохожая на ту, которую искали у нас
люди XIX и
начала XX века.
Мне хотелось больше ознакомиться с антропософией, которой
начали увлекаться близкие мне
люди.
Утверждение самодостаточности
человека оборачивается отрицанием
человека, ведет к разложению
начала чисто человеческого на
начало, притязающее стоять выше человеческого («сверхчеловек»), и на
начало, бесспорно стоящее ниже человеческого.
Меня
начали воспринимать как очень нетерпимого
человека.
Человек должен быть теоцентричен и организовать себя на божественном
начале, в этом его образ, общество же должно быть антропоцентрично и организовываться на
начале человечности.
Классицизм, объективизм, вражда к эмоциональной жизни, организованность и порядок, подчинение
человека авторитарным
началам вдохновляло intellectuels Западной Европы.
В апокалиптической литературе,
начиная с книги Эноха, меня очень отталкивала мстительная эсхатология, резкое разделение
людей на добрых и злых и жестокая расправа над злыми и неверными.
В конце XIX и
начале XX века считали огромным достижением в познании
человека, в понимании писателей и разгадки написанных ими книг, когда открыли, что
человек может скрывать себя в своей мысли и писать обратное тому, что он в действительности есть.
Я принадлежу к тому типу
людей и к той небольшой части поколения конца XIX и
начала XX века, в которой достиг необычайной остроты и напряженности конфликт личности, неповторимой индивидуальности, с общим и родовым.
И второе искушение кончилось. Опять воротился Евсеич к колокольне и вновь отдал миру подробный отчет. «Бригадир же, видя Евсеича о правде безнуждно беседующего, убоялся его против прежнего не гораздо», — прибавляет летописец. Или, говоря другими словами, Фердыщенко понял, что ежели
человек начинает издалека заводить речь о правде, то это значит, что он сам не вполне уверен, точно ли его за эту правду не посекут.
Вода прибывает, — подумал он, — к утру хлынет, там, где пониже место, на улицы, зальет подвалы и погреба, всплывут подвальные крысы, и среди дождя и ветра
люди начнут, ругаясь, мокрые, перетаскивать свой сор в верхние этажи…
— Э, полно, скверно все это, не хочу слушать, я думала, что веселое будет, — оборвала вдруг Грушенька. Митя всполохнулся и тотчас же перестал смеяться. Высокий пан поднялся с места и с высокомерным видом скучающего не в своей компании
человека начал шагать по комнате из угла в угол, заложив за спину руки.
Неточные совпадения
Начали выбирать зачинщиков из числа неплательщиков податей и уже набрали
человек с десяток, как новое и совершенно диковинное обстоятельство дало делу совсем другой оборот.
Так, например, однажды он
начал объяснять глуповцам права
человека, но, к счастью, кончил тем, что объяснил права Бурбонов.
— Смотрел я однажды у пруда на лягушек, — говорил он, — и был смущен диаволом. И
начал себя бездельным обычаем спрашивать, точно ли один
человек обладает душою, и нет ли таковой у гадов земных! И, взяв лягушку, исследовал. И по исследовании нашел: точно; душа есть и у лягушки, токмо малая видом и не бессмертная.
Публика
начала даже склоняться в пользу того мнения, что вся эта история есть не что иное, как выдумка праздных
людей, но потом, припомнив лондонских агитаторов [Даже и это предвидел «Летописец»!
Человек приходит к собственному жилищу, видит, что оно насквозь засветилось, что из всех пазов выпалзывают тоненькие огненные змейки, и
начинает сознавать, что вот это и есть тот самый конец всего, о котором ему когда-то смутно грезилось и ожидание которого, незаметно для него самого, проходит через всю его жизнь.