В этом проблематика Достоевского, Ибсена была моей нравственной проблематикой, как и пережитое Белинским восстание против гегелевского мирового духа, как некоторые мотивы Кирхегардта, которого я, впрочем, очень поздно узнал и
не особенно люблю, как и борьба Л. Шестова против необходимых законов логики и этики, хотя и при ином отношении к познанию.
Неточные совпадения
У меня никогда
не было
особенно страха смерти, это
не моя черта.
Я с необычайной остротой переживал события, которые во времени еще
не произошли,
особенно события тяжелые.
Когда мне рассказывали о любви, носящей нелегальный характер, то я всегда говорил, что это никого
не касается, ни меня, ни того, кто рассказывает,
особенно его
не касается.
Большая часть философских учений о свободе меня
не удовлетворяла,
особенно традиционное учение о «свободе воли».
Странно, что периоды ослабления творчества и охлаждения у меня чаще бывали в молодости,
особенно один такой период был, и их почти
не было под старость, когда я написал наиболее значительные свои книги.
Категории классицизма и романтизма
особенно не применимы к русской литературе.
Я также никогда
не поддавался никакой заразе,
особенно коллективной.
Я принимал участие в комитете Союза освобождения сначала в Киеве, потом в Петербурге, но
особенно активной роли по своему настроению
не играл и чувствовал страшную отчужденность от либерально-радикальной среды, большую отчужденность, чем от среды революционно-социалистической.
Но уровень его знаний по истории религии
не был
особенно высок, как и вообще у людей того времени, которые мало считались с достижениями науки в этой области.
Жизнь в Париже
не была для меня
особенно радостной.
В Западной Европе и
особенно во Франции все проблемы рассматриваются
не по существу, а в их культурных отражениях, в их преломлении в историческом человеческом мире.
Но мои душевные оболочки были озарены «миром»,
особенно его впечатлениями, я
не достиг достаточной освобожденности от «мира».
По-своему М. Новоселов был замечательный человек (
не знаю, жив ли он еще), очень верующий, безгранично преданный своей идее, очень активный, даже хлопотливый, очень участливый к людям, всегда готовый помочь,
особенно духовно.
Я всегда
особенно хотел реформации, хотя и
не в специально протестантском смысле.
Думаю сейчас, что я был
не вполне справедлив,
особенно относительно М. Гершензона.
Приговор
не был
особенно тяжелым и условным.
Атмосфера была насыщена
не только реакцией против большевистской революции, но она была реакционной вообще, по самым первоначальным эмоциям, реакционной
особенно в религиозной сфере.
Как редактор, я был довольно терпим, печатал нередко статьи, с которыми
не был согласен, хотя
не считаю себя
особенно терпимым человеком.
Умеренно «правые» течения (с крайними «правыми» течениями я совсем
не соприкасался), то, что можно было бы назвать эмигрантским центром,
особенно в молодежи, сначала, очевидно, предполагали, что я по своим эмоциям и оценкам их человек, в то время как я никогда им
не был.
Я никогда
не мог говорить от какого-либо коллектива, от какой-либо партии или течения,
не мог говорить и от церкви, от церкви
особенно не мог говорить.
В Понтиньи я
особенно чувствовал, как легко мне импровизировать доклады на французском языке, мне почти
не нужно было готовиться, в четверть часа я в голове составлял план доклада.
У меня всегда была большая чуткость ко всем направлениям и системам мысли,
особенно к тоталитарным, способность вживаться в них. Я с большой чуткостью мог вжиться в толстовство, буддизм, кантианство, марксизм, ницшеанство, штейнерианство, томизм, германскую мистику, религиозную ортодоксию, экзистенциальную философию, но я ни с чем
не мог слиться и оставался самим собой.
Я
не принадлежу к людям,
особенно обращенным к прошлому.
Ницше, Кирхегардт со своей системой псевдонимов, роман психологического анализа и
особенно школа психоанализа давали пищу такому пониманию: человек
не то, за что он себя выдает.
Духовное общение
не только продолжается, но оно делается
особенно сильным и напряженным, оно даже сильнее, чем при жизни.
Особенно отталкивает меня, когда очень ортодоксальные православные определяют свое отношение к советской России на основании принципа: «Несть бо власти, аще
не от Бога».
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Что тут пишет он мне в записке? (Читает.)«Спешу тебя уведомить, душенька, что состояние мое было весьма печальное, но, уповая на милосердие божие, за два соленые огурца
особенно и полпорции икры рубль двадцать пять копеек…» (Останавливается.)Я ничего
не понимаю: к чему же тут соленые огурцы и икра?
А вы — стоять на крыльце, и ни с места! И никого
не впускать в дом стороннего,
особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то… Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и
не с просьбою, да похож на такого человека, что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
Городничий. Мотает или
не мотает, а я вас, господа, предуведомил. Смотрите, по своей части я кое-какие распоряженья сделал, советую и вам.
Особенно вам, Артемий Филиппович! Без сомнения, проезжающий чиновник захочет прежде всего осмотреть подведомственные вам богоугодные заведения — и потому вы сделайте так, чтобы все было прилично: колпаки были бы чистые, и больные
не походили бы на кузнецов, как обыкновенно они ходят по-домашнему.
Его послушать надо бы, // Однако вахлаки // Так обозлились,
не дали // Игнатью слова вымолвить, //
Особенно Клим Яковлев // Куражился: «Дурак же ты!..» // — А ты бы прежде выслушал… — // «Дурак же ты…» // — И все-то вы, // Я вижу, дураки!
С большущей сивой гривою, // Чай, двадцать лет
не стриженной, // С большущей бородой, // Дед на медведя смахивал, //
Особенно как из лесу, // Согнувшись, выходил.