Неточные совпадения
Я боролся с
миром не как человек, который хочет и может победить и покорить себе, а как человек, которому
мир чужд и от
власти которого он хочет освободить себя.
Но сейчас я остро сознаю, что, в сущности, сочувствую всем великим бунтам истории — бунту Лютера, бунту разума просвещения против авторитета, бунту «природы» у Руссо, бунту французской революции, бунту идеализма против
власти объекта, бунту Маркса против капитализма, бунту Белинского против мирового духа и мировой гармонии, анархическому бунту Бакунина, бунту Л. Толстого против истории и цивилизации, бунту Ницше против разума и морали, бунту Ибсена против общества, и самое христианство я понимаю как бунт против
мира и его закона.
Христианская философия есть философия субъекта, а не объекта, «я», а не
мира; философия, выражающаяся в познании искупленности субъекта-человека из-под
власти объекта-необходимости.
Но всякое государство и всякая революция, всякая организация
власти подпадает господству князя
мира сего.
Социальные категории
власти и господства я считаю непереносимыми на Бога и Его отношение к человеку и
миру.
Но неправда, несправедливость
мира не есть отрицание Бога, ибо к Богу неприменимы наши категории силы,
власти и даже справедливости.
Творчество было для меня погружением в особый, иной
мир,
мир свободный от тяжести, от
власти ненавистной обыденности.
Персоналистическая революция, которой по-настоящему еще не было в
мире, означает свержение
власти объективации, разрушение природной необходимости, освобождение субъектов-личностей, прорыв к иному
миру, к духовному
миру.
Я могу сказать, что у меня был опыт изначальной свободы, и, в связи с ней, и творческой новизны, и зла, был острый опыт о личности и ее конфликте с
миром общего,
миром объективации, опыт выхода из
власти общего, был опыт человечности и сострадания, был опыт о человеке, который есть единственный предмет философии.
В этом
мире необходимости, разобщенности и порабощенности, в этом падшем
мире, не освободившемся от
власти рока, царствует не Бог, а князь
мира сего.
Неточные совпадения
Так, например, если сказанная особа — жена ученого, можно узнать, какие понятия имеет ее муж о строении
миров, о предержащих
властях и т. д.
Когда он ушел, ужасная грусть стеснила мое сердце. Судьба ли нас свела опять на Кавказе, или она нарочно сюда приехала, зная, что меня встретит?.. и как мы встретимся?.. и потом, она ли это?.. Мои предчувствия меня никогда не обманывали. Нет в
мире человека, над которым прошедшее приобретало бы такую
власть, как надо мною. Всякое напоминание о минувшей печали или радости болезненно ударяет в мою душу и извлекает из нее все те же звуки… Я глупо создан: ничего не забываю, — ничего!
И долго еще определено мне чудной
властью идти об руку с моими странными героями, озирать всю громадно несущуюся жизнь, озирать ее сквозь видный
миру смех и незримые, неведомые ему слезы! И далеко еще то время, когда иным ключом грозная вьюга вдохновенья подымется из облеченной в святый ужас и в блистанье главы и почуют в смущенном трепете величавый гром других речей…
— Все ждут: будет революция. Не могу понять — что же это будет? Наш полковой священник говорит, что революция — от бессилия жить, а бессилие — от безбожия. Он очень строгой жизни и постригается в монахи.
Мир во
власти дьявола, говорит он.
«
Власть человека,
власть единицы — это дано навсегда. В конце концов,
миром все-таки двигают единицы. Массы пошли истреблять одна другую в интересах именно единиц. Таков
мир. “Так было — так будет”».