Неточные совпадения
Гордостью же можно объяснить, что я, в
конце концов, мало честолюбив
и славолюбив.
Я часто думал, что не реализовал всех своих возможностей
и не был до
конца последователен, потому что во мне было непреодолимое барство, барство метафизическое, как однажды было обо мне сказано.
Будущее всегда в
конце концов приносит смерть,
и это не может не вызывать тоски.
Я всегда предвидел в воображении
конец и не хотел приспособляться к процессу, который ведет к
концу, отсюда мое нетерпение.
Свобода в начале
и свобода в
конце.
И воинствующие атеисты в
конце концов, не сознавая этого, бунтуют во имя Бога.
Меня всегда интересовало не исследование мира, каков он есть, меня интересовала судьба мира
и моя судьба, интересовал
конец вещей.
В
конце концов под обвинение в романтизме подпадало все, что было значительного, талантливого, оригинального в мировой литературе
и мысли новых веков, особенно XIX века, ненавистного для врагов романтизма.
В
конце концов это привело меня к экзистенциальной философии,
и я выразил это потом в книге «Я
и мир объектов».
В
конце ссылки
и сейчас после ссылки у меня наступил сравнительно плохой период, период понижения, а не повышения.
Уже в
конце XIX века у нас были течения, обнаружившие разрыв с традиционным материализмом
и позитивизмом интеллигенции, с утилитаризмом в искусстве.
После сравнительно короткого периода очень интенсивного общения, а с З.Н. Гиппиус
и настоящей дружбы, мы большую часть жизни враждовали
и в
конце концов потеряли возможность встречаться
и разговаривать.
Пафос свободы
и пафос личности, то есть, в
конце концов, пафос духа, я всегда противополагал господствующей в начале XX века атмосфере.
И ныне, в
конце своего духовного пути, я чувствую себя более чем когда-либо «мистическим анархистом», хотя предпочитаю не употреблять это скомпрометированное словосочетание.
Я обернулся
и вижу, что в
конце площади возвышается крутая скала без всякой растительности.
Существует вечная истина христианства,
и она не зависит от времени, но христианство в своей исторической, то есть относительной, форме приходило к
концу.
Все захотели быть приобщенными к истинному розенкрейцерству, как это было у нас в масонских течениях
конца XVIII
и начала XIX века.
В это время мир уже приближался к страшной мировой войне, которая открывает эру катастроф, несчастий
и страданий, которым не видно
конца.
Реалистическое творчество было бы преображением мира,
концом этого мира, возникновением нового неба
и новой земли.
В
конце заявил, что социальная программа-максимум уже осуществлена
и что теперь остается поставить на очередь дня космическое воскресение мертвых.
И так без
конца совершается трагикомедия истории.
Со Струве я разошелся радикально,
и, в
конце концов, мы перестали встречаться
и прекратили всякое общение.
Более молодой состав представлял ухудшение
и, в
конце концов, в движении стали преобладать правые политические элементы.
Я перестал ездить на съезды движения, не посещал кружков
и собраний движения
и, в
конце концов, порвал с ним совершенно.
В
конце концов, с пореволюционными течениями у меня не было единомыслия,
и его представители это почувствовали.
И в
конце концов я себя чувствовал одиноким
и страдал от непонимания
и недоразумений.
Но в
конце пережитой эволюции он стал «левым»
и даже вождем «левых» течений во французском католичестве.
Я всегда философствовал так, как будто наступает
конец мира
и нет перспективы времени.
Но смысл истории лежит за ее пределами
и предполагает ее
конец.
Историческая судьба
и исторический
конец входят в мою судьбу
и мой
конец.
Конец истории есть
конец этой экстериоризации
и объективации, возврат внутрь.
Но мы объективируем самый
конец истории
и представляем его себе в историческом времени.
Конец мира есть преодоление времени космического
и исторического, времени объективированного, он происходит во времени экзистенциальном.
Мы наиболее прорываемся к
концу в катастрофические минуты нашей жизни
и жизни исторической, в войнах
и революциях, в творческом экстазе, но
и в близости к смерти.
Конец мира
и истории не может произойти в будущем, то есть в нашем времени.
И вместе с тем
конец мира
и истории не может быть лишь потусторонним, совершенно по ту сторону истории, он разом
и по ту сторону
и по эту сторону, он есть противоречие для нашей мысли, которое снимается, но не самой мыслью.
И именно потому она идет к
концу.
Мне совершенно чужда эта настроенность, которой поддался под
конец жизни Вл. Соловьев,
и я считал нужным с ней бороться.
Люди очень легко объявляют наступление
конца мира на том основании, что переживает агонию
и кончается историческая эпоха, с которой они связаны своими чувствами, привязанностями
и интересами.
Гениально у Н. Федорова то, что он, может быть, первый сделал опыт активного понимания Апокалипсиса
и признал, что
конец мира зависит
и от активности человека.
Пассивное ожидание в ужасе
и подавленности наступления страшного
конца не может уготовлять Второго пришествия, — оно уготовляет лишь Страшный суд.
Во всяком творческом акте наступает
конец этого мира, в котором царят необходимость, инерция, скованность,
и возникает мир новый, мир «иной».
И потому
конец двойствен.
Фатум Страшного суда
и гибели есть
конец пути, отпавшего от Бога
и Христа,
конец для тьмы
и рабства.
Два выхода открываются в вечность: индивидуальный выход через мгновение
и исторический выход через
конец истории
и мира.
Но объективация возникает всякий раз, когда я начинаю себя идеализировать или когда обнаруживаю смирение паче гордости, когда бываю не до
конца, не до последней глубины, правдив
и искренен.
В
конце XIX
и начале XX века считали огромным достижением в познании человека, в понимании писателей
и разгадки написанных ими книг, когда открыли, что человек может скрывать себя в своей мысли
и писать обратное тому, что он в действительности есть.
Я принадлежу к тому типу людей
и к той небольшой части поколения
конца XIX
и начала XX века, в которой достиг необычайной остроты
и напряженности конфликт личности, неповторимой индивидуальности, с общим
и родовым.
И ее нужно до
конца изживать.
Она до
конца сохранила ясность сознания
и все, что говорила, вернее писала, перед смертью, было прекрасно.
Неточные совпадения
Марья Антоновна. Да, право, маменька, чрез минуты две всё узнаем. Уж скоро Авдотья должна прийти. (Всматривается в окно
и вскрикивает.)Ах, маменька, маменька! кто-то идет, вон в
конце улицы.
В
конце села под ивою, // Свидетельницей скромною // Всей жизни вахлаков, // Где праздники справляются, // Где сходки собираются, // Где днем секут, а вечером // Цалуются, милуются, — // Всю ночь огни
и шум.
«Ты — бунтовщик!» — с хрипотою // Сказал старик; затрясся весь //
И полумертвый пал! // «Теперь
конец!» — подумали // Гвардейцы черноусые //
И барыни красивые; // Ан вышло — не
конец!
Крестьянское терпение // Выносливо, а временем // Есть
и ему
конец. // Агап раненько выехал, // Без завтрака: крестьянина // Тошнило уж
и так, // А тут еще речь барская, // Как муха неотвязная, // Жужжит под ухо самое…
Жалеть не пожалели мы, // А пала дума на сердце: // «Приходит благоденствию // Крестьянскому
конец!» //
И точно: небывалое // Наследник средство выдумал: