Выражено в крайней форме, но тут «нигилист» Писарев был ближе к Евангелию, чем «империалист», хотя бы и православный, считающий конечной целью
могущество государства.
В действительности ненавистный ему «либерально-эгалитарный прогресс» более соответствует христианской морали, чем
могущество государства, аристократия и монархия, не останавливающиеся перед жестокостями, которые защищал К. Леонтьев.
Неточные совпадения
Духовный провал идеи Москвы, как Третьего Рима, был именно в том, что Третий Рим представлялся, как проявление царского
могущества, мощи
государства, сложился как Московское царство, потом как империя и, наконец, как Третий Интернационал.
Идеология Москвы, как Третьего Рима, способствовала укреплению и
могуществу Московского
государства, царского самодержавия, а не процветанию церкви, не возрастанию духовной жизни.
Возрастание государственного
могущества, высасывающего все соки из народа, имело обратной стороной русскую вольницу, уход из
государства, физический или духовный.
Принципиально, духовно обоснованный анархизм соединим с признанием функционального значения
государства, с необходимостью государственных функций, но не соединим с верховенством
государства, с его абсолютизацией, с его посягательством на духовную свободу человека, с его волей к
могуществу.
Величие народа, его вклад в историю человечества, определяется не
могуществом государства, не развитием экономики, а духовной культурой.
Когда
могущество государства и нации объявляется большей ценностью, чем человек, то в принципе война уже объявлена, все для нее уже подготовлено духовно и материально, и она в любой момент может возникнуть.
Реально же это значит, что человек, признанный государственным умом, лишен чувства человечности, рассматривает человека лишь как орудие для
могущества государства и не останавливается ни перед какими насилиями и убийствами.
Неточные совпадения
Бесконечное расширение и
могущество Британской империи означает конец Англии, как национального
государства, как индивидуально-партикуляристического народного существования.
Большие национальности, объединенные в большие
государства, заболевают волей к
могуществу.
Я буду называть «левым» такое мнение, которое утверждает верховную ценность человека, всякого человека, потенциальной личности, и подчиняет человеку так называемые коллективные, сверхличные реальности (
государство, нацию, экономическое
могущество и прочее).
Я буду называть «правым» такое мнение, которое подчиняет и, в сущности, порабощает человека, живое существо, способное страдать и радоваться, коллективным реальностям
государства и его
могуществу, нации и национальному богатству, внешней авторитарной церковности и прочему.
Так это сказано в русском военном уставе и точно то же, хотя и другими словами, сказано во всех военных уставах, как оно и не может быть иначе, потому что в сущности на этом обмане освобождения людей от повиновения богу или своей совести и замене этого повиновения повиновением случайному начальнику основано всё
могущество войска и
государства.