И это связано с тем, что по-иному определяются ценности
Ценность государства и национальности считают настолько высокой и даже высочайшей, что из-за нее стоит убивать и проливать кровь, ценности же социальной справедливости и освобождения не признаются ценностями, для которых стоит убивать и проливать кровь.
Неточные совпадения
Ценность человека, человеческой личности выше исторических
ценностей могущественного
государства и национальности, цветущей цивилизации и пр., и пр.
Человек, человеческая личность есть верховная
ценность, а не общности, не коллективные реальности, принадлежащие миру объектному, как общество, нация,
государство, цивилизация, церковь.
Персонализм переносит центр тяжести личности из
ценности объективных общностей — общества, нации,
государства, коллектива — на
ценность личности.
Персоналистическая переоценка
ценностей признает безнравственным все, что определяется исключительно отношением к «общему», к обществу, нации,
государству, отвлеченной идее, отвлеченному добру, моральному и логическому закону, а не к конкретному человеку и его существованию.
Высшую
ценность — человеческую личность не хотели признавать,
ценность же низшую —
государство с его насилием и ложью, с шпионажем и холодным убийством почитали высшей
ценностью и рабьи поклонялись ей.
Ценности низшего порядка, например
государство, всегда стремились подчинить и поработить себе
ценности высшего порядка, например
ценности духовной жизни, познания, искусства.
Не только существование
государства не есть высшая
ценность, но и существование мира, этого объективированного мира, совсем не есть высшая
ценность.
И выносимы лишь те
государства, которые имели бы символику
ценности человека, а не величия
государства.
Государство оказывается нуждой, необходимостью для людей, но это как раз указывает на то, что оно принадлежит в иерархии
ценностей к
ценностям низшего порядка.
Нужно перестать твердить людям с детства, что
государство, а не человеческая личность есть высшая
ценность и что мужество, величие, слава
государства есть самая высокая и самая достойная цель.
Когда могущество
государства и нации объявляется большей
ценностью, чем человек, то в принципе война уже объявлена, все для нее уже подготовлено духовно и материально, и она в любой момент может возникнуть.
Свобода и справедливость более высокие
ценности, чем могущество
государства и национальности.
Ценность личности иерархически есть более высокая ценность, чем
ценность государства, — личность принадлежит вечности, государство же времени, личность несет в себе образ и подобие Божье, государство же этого образа и подобия не имеет, личность идет к Царству Божьему и может войти в него, государство же никогда в Царство Божье не войдет.
Неточные совпадения
Государство должно знать свое место в иерархии
ценностей.
Индивидуальная
ценность национальности выражается прежде всего в ее культуре, а не в
государстве.
Я буду называть «левым» такое мнение, которое утверждает верховную
ценность человека, всякого человека, потенциальной личности, и подчиняет человеку так называемые коллективные, сверхличные реальности (
государство, нацию, экономическое могущество и прочее).
Я противопоставлял также принцип личности как высшей
ценности, ее независимости от общества и
государства, от внешней среды.
Я воспеваю свободу, когда моя эпоха ее ненавидит, я не люблю
государства и имею религиозно-анархическую тенденцию, когда эпоха обоготворяет
государство, я крайний персоналист, когда эпоха коллективистична и отрицает достоинство и
ценность личности, я не люблю войны и военных, когда эпоха живет пафосом войны, я люблю философскую мысль, когда эпоха к ней равнодушна, я ценю аристократическую культуру, когда эпоха ее низвергает, наконец, я исповедую эсхатологическое христианство, когда эпоха признает лишь христианство традиционно-бытовое.