Неточные совпадения
Книга «Смысл
творчества»
была «бурей и натиском», и в ней нашло себе выражение моё самостоятельное философское миросозерцание.
Она
есть изначальная ценность и единство, она характеризуется отношением к другому и другим, к миру, к обществу, к людям, как отношением
творчества, свободы и любви, а не детерминации.
Я давно усомнился в истинности онтологизма вообще и платоновского онтологизма в частности и выразил это ещё в своей книге «Смысл
творчества», где утверждал примат свободы над бытием, хотя терминология моя
была недостаточно отчетливой и последовательно проведенной.
Сталкиваются две точки зрения: 1)
есть неизменный, вечный, разумный порядок бытия, он выражается и в порядке социальном, который создается не людьми и которому люди должны подчиняться, и 2) основы мировой и социальной жизни, пораженной падшестью, не вечные и не навязанные сверху, они меняются от человеческой активности и
творчества.
Бог
есть всяческая во всем, Бог все держит в своей руке и все направляет, только Бог
есть настоящее бытие, человек же и мир
есть ничто, только Бог свободен, человек же настоящей свободой не обладает, только Бог творит, человек же к
творчеству не способен, все от Бога.
Для того чтобы не
было монизма и пантеизма, нужно признать самостоятельность человека, не сотворенную в нем свободу, не детерминированную Богом, его способность к
творчеству.
Как не может
творчество культурных ценностей сразу
быть распространено на бескачественную массу человечества, так же не может не происходить процесса демократизации культуры.
Творчество есть огонь, культура же
есть уже охлаждение огня.
Творческий акт
есть взлет, победа над тяжестью объективированного мира, над детерминизмом, продукт
творчества в культуре
есть уже притяжение вниз, оседание.
Впрочем,
творчество великих гениев всегда
было прорывом за грани объективированного, детерминированного мира, и это отразилось на продуктах их
творчества.
Поэтому классицизм требует конечности в оформлении продукта
творчества, видит в конечном признак совершенства и боится бесконечности, которая раскрывается в экзистенциальной сфере и не может
быть выражена в объективированной сфере, как совершенство формы.
Борьба против рабства у объективированного мира, против охлаждения творческого огня в продуктах
творчества заключается совсем не в том, что творец перестает выражать себя и реализовать себя в своих творениях, это
было бы нелепое требование, — борьба эта заключается в максимальном прорыве замкнутого круга объективации через творческий акт, в максимальной экзистенциальности творений творца, во вторжении максимальной субъектности в объектность мира.
Творчество есть борьба против объектности мира, борьба против материи и необходимости.
Есть две цели в социальной жизни — уменьшение человеческих страданий, бедности и унижения и
творчество положительных ценностей.
Максимальная свобода должна
быть в духовной жизни, в совести, в
творчестве, в отношении человека к Богу.
В труде
есть и правда искупления (в поте лица
будешь добывать хлеб свой), и правда человеческого
творчества и строительства.
Эротическая энергия может
быть источником
творчества.
Красота
есть прорыв, она дается духовной борьбой, но это прорыв не к вечному, неподвижному миру идей, а к миру преображенному, который достигается человеческим
творчеством, к миру небывшему, не к «бытию», а к свободе.
Но красота не
есть только созерцание, красота всегда говорит о
творчестве, о творческой победе в борьбе против рабства мира.
Развитие
есть результат ущербности, недостижимости полноты, и оно подчинено власти времени,
есть становление во времени, а не
творчество, побеждающее время.
Творчество есть освобождение от рабства.
Человек переходит от рабства к свободе, от раздробленности к целостности, от безличности к личности, от пассивности к
творчеству, то
есть переходит к духовности.
В действительности, иной мир, мир духовности, царство Божие, не только ожидается, но созидается и человеческим
творчеством,
есть творческое преображение мира, подверженного болезни объективации.
Активный эсхатологизм
есть оправдание
творчества человека.
Творчество человека, меняющее структуру сознания, может
быть не только закреплением этого мира, не только культурой, но и освобождением мира, концом истории, то
есть созданием Царства Божия, не символического, а реального.
При этом нет отчужденности между творческим актом и творческим продуктом, творческий продукт находится как бы в самом творческом акте, он не экстериоризирован, самое
творчество есть воплощение.
Неточные совпадения
— Новое течение в литературе нашей — весьма показательно. Говорят, среди этих символистов, декадентов
есть талантливые люди. Литературный декаданс указывал бы на преждевременное вырождение класса, но я думаю, что у нас декадентство явление подражательное, юнцы наши подражают
творчеству жертв и выразителей психического распада буржуазной Европы. Но, разумеется, когда подрастут — выдумают что-нибудь свое.
«Сегодня мы еще раз услышим идеальное исполнение народных песен Е. В. Стрешневой. Снова она
будет щедро бросать в зал купеческого клуба радужные цветы звуков, снова взволнует нас лирическими стонами и удалыми выкриками, которые чутко подслушала у неисчерпаемого источника подлинно народного
творчества».
Я сохраню, впрочем, эти листки: может
быть… Нет, не хочу обольщать себя неверной надеждой!
Творчество мое не ладит с пером. Не по натуре мне вдумываться в сложный механизм жизни! Я пластик, повторяю: мое дело только видеть красоту — и простодушно, «не мудрствуя лукаво», отражать ее в создании…
— Попробую, начну здесь, на месте действия! — сказал он себе ночью, которую в последний раз проводил под родным кровом, — и сел за письменный стол. — Хоть одну главу напишу! А потом, вдалеке, когда отодвинусь от этих лиц, от своей страсти, от всех этих драм и комедий, — картина их виднее
будет издалека. Даль оденет их в лучи поэзии; я
буду видеть одно чистое создание
творчества, одну свою статую, без примеси реальных мелочей… Попробую!..
— Да, но глубокий, истинный художник, каких нет теперь: последний могикан!.. напишу только портрет Софьи и покажу ему, а там попробую силы на романе. Я записывал и прежде кое-что: у меня
есть отрывки, а теперь примусь серьезно. Это новый для меня род
творчества; не удастся ли там?