Страх побеждается целостной, централизованной личностью, напряженным переживанием
достоинства личности, его не могут победить интеллектуальные, эмоциональные, чувственные элементы человека.
Но универсализация эротики, окончательная подмена этики эротикой не благоприятна для принципа личности, для
достоинства личности, для свободы духа и может быть утонченным рабством.
Неточные совпадения
Основное противоречие моего мнения о социальной жизни связано с совмещением во мне двух элементов — аристократического понимания
личности, свободы и творчества и социалистического требования утверждения
достоинства каждого человека, самого последнего из людей и обеспечения его права на жизнь.
Достоинство человека есть
личность в нем.
Только
личность имеет человеческое
достоинство.
Достоинство человека, т. е.
личности, т. е. свободы, предполагает согласие на боль, способность пережить боль.
Человек-личность, тот же человек, преодолевает свою эгоцентрическую замкнутость, раскрывает в себе универсум, но отстаивает свою независимость и своё
достоинство по отношению к окружающему миру.
Это и создало ложный объективный иерархизм, противоречащий
достоинству и свободе человеческой
личности.
Нельзя отказаться от
личности, отказаться можно от жизни и иногда должно отказаться от нее, но не от
личности, не от
достоинств человека, не от свободы, с которой связано это
достоинство.
Достоинство конкретного существа, человеческой
личности определяется совсем не идеальным универсумом в ней, которому она подчинена, а именно конкретным, индивидуально-личным существованием, индивидуально-личной формой раскрытия универсума внутри.
И тем не менее в объективной действительности «классовый» интерес может быть более человеческим, чем интерес «национальный», т. е. в нем может быть речь о попранном
достоинстве человека, о ценности человеческой
личности, в «национальном» же интересе может речь идти об «общем», не имеющем никакого отношения к человеческому существованию.
Преобладание общечеловеческой и персоналистически-человеческой общности и солидарности над национальной и классовой означает также победу
личности, личного
достоинства и личной ценности над объективированным коллективом.
Утопия совершенного общества в условиях нашего мира, утопия священного царства и священной власти, утопия совершенной и абсолютной общей воли народа или пролетариата, утопия абсолютной справедливости и абсолютного братства сталкивается с верховной ценностью
личности, с личной совестью и личным
достоинством, со свободой духа и совести.
Самый факт существования пролетария, как и факт существования буржуа, противоречит
достоинству человека, ценности человеческой
личности.
В пролетарии нужно утверждать не его пролетарство, а
достоинство человеческой
личности.
И эмансипационное движение, направленное против таких форм семьи, имеет глубокий персоналистический смысл, есть борьба за
достоинство человеческой
личности.
Россия — страна неслыханного сервилизма и жуткой покорности, страна, лишенная сознания прав личности и не защищающая
достоинства личности, страна инертного консерватизма, порабощения религиозной жизни государством, страна крепкого быта и тяжелой плоти.
Но этика, основанная на сознании
достоинства личности и духа, должна признать безнравственным соединение мужчины и женщины, поставившее себе исключительной целью продолжение рода, деторождение.
Неточные совпадения
Русский народ слишком живет в национально-стихийном коллективизме, и в нем не окрепло еще сознание
личности, ее
достоинства и ее прав.
Рыцарство кует чувство личного
достоинства и чести, создает закал
личности.
Рыцарь был больше он сам, больше лицо и берег, как понимал, свое
достоинство, оттого-то он, в сущности, и не зависел ни от богатства, ни от места; его
личность была главное; в мещанине
личность прячется или не выступает, потому что не она главное: главное — товар, дело, вещь, главное — собственность.
Я воспеваю свободу, когда моя эпоха ее ненавидит, я не люблю государства и имею религиозно-анархическую тенденцию, когда эпоха обоготворяет государство, я крайний персоналист, когда эпоха коллективистична и отрицает
достоинство и ценность
личности, я не люблю войны и военных, когда эпоха живет пафосом войны, я люблю философскую мысль, когда эпоха к ней равнодушна, я ценю аристократическую культуру, когда эпоха ее низвергает, наконец, я исповедую эсхатологическое христианство, когда эпоха признает лишь христианство традиционно-бытовое.
Я также и сейчас думаю, что равенство есть метафизически пустая идея и что социальная правда должна быть основана на
достоинстве каждой
личности, а не на равенстве.