Неточные совпадения
Философия Платона
была вдохновлена нравственными
мотивами, исканием верховного блага.
Не страх наказания и ада, а бескорыстная и отрешенная любовь к Богу и божественному в жизни, к правде и совершенству, к положительной ценности должна
быть признана положительным нравственным
мотивом.
Фанатизм
есть любопытное явление перерождения человеческой психики и злого перерождения под влиянием
мотивов, которые сами по себе не могут
быть названы злыми и связаны с бескорыстным увлечением идеей или каким-нибудь верованием.
И мы видим часто, что движения, которые движутся злобой и ненавистью, в которых
есть темные страсти и присутствует элемент «демонический», бывают острее, активнее, интереснее, чем движения, которые движутся
мотивами добра, но добра уже не творческого, охлажденного, потерявшего соль и ставшего пресным.
Человек, стремящийся к осуществлению какой-нибудь утопической идеи во что бы то ни стало, может
быть бескорыстным и руководиться
мотивами, которые признаются нравственными, — он стремится к совершенной жизни, но он все же эгоцентрик и может стать нравственным идиотом, потерять различие между добром и злом.
Все, что делает человек из страха ада, а не из любви к Богу и к совершенной жизни, лишено всякого религиозного значения, хотя в прошлом этот
мотив был наиболее использован для религиозной жизни.
Этот
мотив был в квиетической мистике, у Фенелона, и осужден он
был католическим эвдемонизмом и утилитаризмом.
Идея ада должна
быть совершенно освобождена от всех утилитарных
мотивов, и только тогда возможно познание в этой области, тогда прольется свет.
Финал гремит; пустеет зала; // Шумя, торопится разъезд; // Толпа на площадь побежала // При блеске фонарей и звезд, // Сыны Авзонии счастливой // Слегка
поют мотив игривый, // Его невольно затвердив, // А мы ревем речитатив. // Но поздно. Тихо спит Одесса; // И бездыханна и тепла // Немая ночь. Луна взошла, // Прозрачно-легкая завеса // Объемлет небо. Всё молчит; // Лишь море Черное шумит…
Затем подошли франко-русские торжества. Градоначальник с кислой миной разрешил играть марсельезу. Ее тоже требовали ежедневно, но уже не так часто, как «Бурский марш», причем «ура» кричали жиже и шапками совсем не размахивали. Происходило это оттого, что, с одной стороны, не
было мотивов для игры сердечных чувств, с другой стороны — посетители Гамбринуса недостаточно понимали политическую важность союза, а с третьей — было замечено, что каждый вечер требуют марсельезу и кричат «ура» все одни и те же лица.
Такова была исповедь Татьяны, таковы
были мотивы, побуждавшие ее пока если не к окончательному сближению с ее новыми знакомцами, то к установке известного взгляда на них. Причиною этого была все та же неопределенная жажда жизненной деятельности, своего рода Sehnsucht [Страстное стремление, тоска по чему-либо (нем.).], стремление к призраку дела, такого хорошего, полезного дела, которому можно бы было отдать себя вполне и в нем окончательно уже найти забвение и успокоение душевное.
Неточные совпадения
— Да, но в таком случае, если вы позволите сказать свою мысль… Картина ваша так хороша, что мое замечание не может повредить ей, и потом это мое личное мнение. У вас это другое. Самый
мотив другой. Но возьмем хоть Иванова. Я полагаю, что если Христос сведен на степень исторического лица, то лучше
было бы Иванову и избрать другую историческую тему, свежую, нетронутую.
А если рассказывают и
поют, то, знаешь, эти истории о хитрых мужиках и солдатах, с вечным восхвалением жульничества, эти грязные, как немытые ноги, грубые, как урчание в животе, коротенькие четверостишия с ужасным
мотивом…
Он хотел выйти, но вдруг этажом ниже с шумом растворилась дверь на лестницу, и кто-то стал сходить вниз,
напевая какой-то
мотив.
Утомленный физически, Клим шел не торопясь, чувствуя, как светлый холод ночи вымораживает из него неясные мысли и ощущения. Он даже мысленно
напевал на
мотив какой-то оперетки:
Самгин слушал рассеянно и пытался окончательно определить свое отношение к Бердникову. «Попов, наверное, прав: ему все равно, о чем говорить». Не хотелось признать, что некоторые мысли Бердникова новы и завидно своеобразны, но Самгин чувствовал это. Странно
было вспомнить, что этот человек пытался подкупить его, но уже являлись
мотивы, смягчающие его вину.