Неточные совпадения
Я взглянул
на костер. Дрова искрились и трещали. Огонь вспыхивал
то длинными,
то короткими языками,
то становился ярким,
то тусклым; из угольев слагались замки, гроты, потом все это разрушалось и созидалось вновь. Дерсу умолк, а я долго еще сидел и
смотрел на «живой огонь».
Путешествие по тайге всегда довольно однообразно. Сегодня — лес, завтра — лес, послезавтра — опять лес. Ручьи, которые приходится переходить вброд, заросшие кустами, заваленные камнями, с чистой прозрачной водой, сухостой, валежник, покрытый мхом, папоротники удивительно похожи друг
на друга. Вследствие
того что деревья постоянно приходится видеть близко перед собой, глаз утомляется и ищет простора. Чувствуется какая-то неловкость в зрении, является непреодолимое желание
смотреть вдаль.
На половине пути между селом Пермским и постом Ольги с левой стороны высится скала, называемая местными жителями Чертовым утесом. Еще 15 минут ходу, и вы подходите к морю. Читатель поймет
то радостное настроение, которое нас охватило. Мы сели
на камни и с наслаждением стали
смотреть, как бьются волны о берег.
В это время в лесу раздался какой-то шорох. Собаки подняли головы и насторожили уши. Я встал
на ноги. Край палатки приходился мне как раз до подбородка. В лесу было тихо, и ничего подозрительного я не заметил. Мы сели ужинать. Вскоре опять повторился
тот же шум, но сильнее и дальше в стороне. Тогда мы стали
смотреть втроем, но в лесу, как нарочно, снова воцарилась тишина. Это повторилось несколько раз кряду.
При входе в залив Владимира с левой стороны ниже мыса Орехова можно видеть какую-то торчащую из воды бесформенную массу. Это крейсер «Изумруд», выскочивший
на мель и взорвавший себя в 1905 году. Грустно
смотреть на эту развалину. Что можно было,
то с «Изумруда» сняли, перевезли в пост Ольги и отправили во Владивосток, остальное разграбили хунхузы.
Стрелки недолго сидели у огня. Они рано легли спать, а мы остались вдвоем с Дерсу и просидели всю ночь. Я живо вспомнил реку Лефу, когда он впервые пришел к нам
на бивак, и теперь опять, как и в
тот раз, я
смотрел на него и слушал его рассказы.
Если
смотреть на мыс Бринера с северного берега бухты Тютихе,
то кажется, что столбы эти стоят
на песчаном перешейке.
Если
смотреть на долину со стороны моря,
то кажется, будто Тютихе течет с запада. Ошибка эта скоро разъясняется: видимая долина есть знакомая нам река Инза-Лазагоу.
Он молча указал рукой. Я поглядел в
ту сторону, но ничего не видел. Дерсу посоветовал мне
смотреть не
на землю, а
на деревья. Тогда я заметил, что одно дерево затряслось, потом еще и еще раз. Мы встали и тихонько двинулись вперед. Скоро все разъяснилось.
На дереве сидел белогрудый медведь и лакомился желудями.
Я вспомнил про самку и стал искать ее глазами. Она стояла
на том же месте и равнодушно
смотрела на обоих своих поклонников, сцепившихся в смертельной схватке. Шум борьбы постепенно удалялся. Очевидно, один олень гнал другого. Самка следовала сзади в некотором расстоянии.
Если
смотреть на долину со стороны моря,
то она кажется очень короткой. Когда-то это был глубокий морской залив, и устье Аохобе находилось там, где суживается долина. Шаг за шагом отходило море и уступало место суше. Но самое интересное в долине — это сама река. В 5 км от моря она иссякает и течет под камнями. Только во время дождей вода выступает
на дневную поверхность и тогда идет очень стремительно.
Если бы кто-нибудь в это время
посмотрел на меня со стороны,
то, наверное, увидел бы, как лицо мое исказилось от страха.
Дерсу шел молча и
смотрел на все равнодушно. Я восторгался пейзажами, а он рассматривал сломанный сучок
на высоте кисти руки человека, и по
тому, куда прутик был нагнут, он знал о направлении, в котором шел человек. По свежести излома он определял время, когда это произошло, угадывал обувь и т.д. Каждый раз, когда я не понимал чего-нибудь или высказывал сомнение, он говорил мне...
Иман еще не замерз и только по краям имел забереги.
На другом берегу, как раз против
того места, где мы стояли, копошились какие-то маленькие люди. Это оказались удэгейские дети. Немного дальше, в тальниках, виднелась юрта и около нее амбар
на сваях. Дерсу крикнул ребятишкам, чтобы они подали лодку. Мальчики испуганно
посмотрели в нашу сторону и убежали. Вслед за
тем из юрты вышел мужчина с ружьем в руках. Он перекинулся с Дерсу несколькими словами и затем переехал в лодке
на нашу сторону.
Проснулся я от какого-то шума и спросил, что случилось. Казаки доложили мне, что к фанзе пришло несколько человек удэгейцев. Я оделся и вышел к ним
на улицу. Меня поразила
та неприязнь, с какой они
на меня
смотрели.
Если
смотреть на них в профиль со стороны Имана,
то контуры их действительно напоминают черепаху.
Чем ближе мы приближались к железной дороге,
тем хуже относилось к нам население. Одежда наша изорвалась, обувь износилась, крестьяне
смотрели на нас как
на бродяг.
Один из ямщиков — сгорбленный старик в зимней шапке и армяке — держал в руке дышло коляски, потрогивал его и глубокомысленно посматривал на ход; другой — видный молодой парень, в одной белой рубахе с красными кумачовыми ластовицами, в черной поярковой шляпе черепеником, которую он, почесывая свои белокурые кудри, сбивал то на одно, то на другое ухо, — положил свой армяк на козлы, закинул туда же вожжи и, постегивая плетеным кнутиком,
посматривал то на свои сапоги, то на кучеров, которые мазали бричку.
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в
то же время говорит про себя.)А вот
посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста
на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею
на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Он не
посмотрел бы
на то, что ты чиновник, а, поднявши рубашонку, таких бы засыпал тебе, что дня б четыре ты почесывался.
Марья Антоновна. Право, маменька, все
смотрел. И как начал говорить о литературе,
то взглянул
на меня, и потом, когда рассказывал, как играл в вист с посланниками, и тогда
посмотрел на меня.
Осип. Да, хорошее. Вот уж
на что я, крепостной человек, но и
то смотрит, чтобы и мне было хорошо. Ей-богу! Бывало, заедем куда-нибудь: «Что, Осип, хорошо тебя угостили?» — «Плохо, ваше высокоблагородие!» — «Э, — говорит, — это, Осип, нехороший хозяин. Ты, говорит, напомни мне, как приеду». — «А, — думаю себе (махнув рукою), — бог с ним! я человек простой».
Хлестаков. Ну, нет, вы напрасно, однако же… Все зависит от
той стороны, с которой кто
смотрит на вещь. Если, например, забастуешь тогда, как нужно гнуть от трех углов… ну, тогда конечно… Нет, не говорите, иногда очень заманчиво поиграть.