Неточные совпадения
Мы плыли по главному руслу и только в
случае крайней нужды сворачивали в сторону, с тем чтобы при
первой же возможности выйти
на реку снова. Протоки эти, заросшие лозой и камышами, совершенно скрывали нашу лодку. Мы плыли тихо и нередко подходили к птицам ближе, чем
на ружейный выстрел. Иногда мы задерживались нарочно и подолгу рассматривали их.
Но надо отличать зверопромышленника от промышленника. Насколько
первый в большинстве
случаев отличается порядочностью, настолько надо опасаться встречи со вторым. Промышленник идет в тайгу не для охоты, а вообще «
на промысел». Кроме ружья, он имеет при себе саперную лопату и сумочку с кислотами. Он ищет золото, но при
случае не прочь поохотиться за «косачами» (китайцами) и за «лебедями» (корейцами), не прочь угнать чужую лодку, убить корову и продать мясо ее за оленину.
Чужое продовольствие в тайге трогать нельзя. Только в
случае крайнего голода можно им воспользоваться, но при непременном условии, чтобы из
первых же земледельческих фанз взятое было доставлено обратно
на место. Тот, кто не исполнит этого обычая, считается грабителем и подвергается жестокому наказанию. Действительно, кража продовольствия в зверовой фанзе принуждает соболевщика раньше времени уйти из тайги, а иногда может поставить его прямо-таки в безвыходное положение.
Оторвется ли руль: надежда спастись придает изумительное проворство, и делается фальшивый руль. Оказывается ли сильная пробоина, ее затягивают
на первый случай просто парусом — и отверстие «засасывается» холстом и не пропускает воду, а между тем десятки рук изготовляют новые доски, и пробоина заколачивается. Наконец судно отказывается от битвы, идет ко дну: люди бросаются в шлюпку и на этой скорлупке достигают ближайшего берега, иногда за тысячу миль.
Неточные совпадения
Такое разнообразие мероприятий, конечно, не могло не воздействовать и
на самый внутренний склад обывательской жизни; в
первом случае обыватели трепетали бессознательно, во втором — трепетали с сознанием собственной пользы, в третьем — возвышались до трепета, исполненного доверия.
Стал бригадир считать звезды («очень он был прост», — повторяет по этому
случаю архивариус-летописец), но
на первой же сотне сбился и обратился за разъяснениями к денщику. Денщик отвечал, что звезд
на небе видимо-невидимо.
На спрашивание же вашего высокоблагородия о том, во-первых, могу ли я, в
случае присылки новой головы, оную утвердить и, во-вторых, будет ли та утвержденная голова исправно действовать? ответствовать сим честь имею: утвердить могу и действовать оная будет, но настоящих мыслей иметь не может.
И так и не вызвав ее
на откровенное объяснение, он уехал
на выборы. Это было еще в
первый раз с начала их связи, что он расставался с нею, не объяснившись до конца. С одной стороны, это беспокоило его, с другой стороны, он находил, что это лучше. «Сначала будет, как теперь, что-то неясное, затаенное, а потом она привыкнет. Во всяком
случае я всё могу отдать ей, но не свою мужскую независимость», думал он.
— Афанасий Васильевич! вновь скажу вам — это другое. В
первом случае я вижу, что я все-таки делаю. Говорю вам, что я готов пойти в монастырь и самые тяжкие, какие
на меня ни наложат, труды и подвиги я буду исполнять там. Я уверен, что не мое дело рассуждать, что взыщется <с тех>, которые заставили меня делать; там я повинуюсь и знаю, что Богу повинуюсь.