Неточные совпадения
Часов в 8 вечера на западе начала сверкать молния, и послышался
отдаленный гром. Небо при этом освещении
казалось иллюминованным. Ясно и отчетливо было видно каждое отдельное облачко. Иногда молнии вспыхивали в одном месте, и мгновенно получались электрические разряды где-нибудь в другой стороне. Потом все опять погружалось в глубокий мрак. Стрелки начали было ставить палатки и прикрывать брезентами седла, но тревога оказалась напрасной. Гроза прошла стороной. Вечером зарницы долго еще играли на горизонте.
— Море, — жгуче говорил он, — синее око земли, устремлённое в дали небес, созерцает оно надмирные пространства, и во влаге его, живой и чуткой, как душа, отражаются игры звёзд — тайный бег светил. И если долго смотреть на волнение моря, то и небеса
кажутся отдалённым океаном, звёзды же — золотые острова в нём.
Неточные совпадения
Казалось, что весь этот ряд — не что иное, как сонное мечтание, в котором мелькают образы без лиц, в котором звенят какие-то смутные крики, похожие на
отдаленное галденье захмелевшей толпы…
Покамест упивайтесь ею, // Сей легкой жизнию, друзья! // Ее ничтожность разумею // И мало к ней привязан я; // Для призраков закрыл я вежды; // Но
отдаленные надежды // Тревожат сердце иногда: // Без неприметного следа // Мне было б грустно мир оставить. // Живу, пишу не для похвал; // Но я бы,
кажется, желал // Печальный жребий свой прославить, // Чтоб обо мне, как верный друг, // Напомнил хоть единый звук.
Необозримое блестяще-желтое поле замыкалось только с одной стороны высоким синеющим лесом, который тогда
казался мне самым
отдаленным, таинственным местом, за которым или кончается свет, или начинаются необитаемые страны.
Склонившись над водою, машинально смотрел он на последний розовый отблеск заката, на ряд домов, темневших в сгущавшихся сумерках, на одно
отдаленное окошко, где-то в мансарде, по левой набережной, блиставшее, точно в пламени, от последнего солнечного луча, ударившего в него на мгновение, на темневшую воду канавы и,
казалось, со вниманием всматривался в эту воду.
Когда ему стало холодно, он как бы выскользнул из пустоты самозабвения. Ему
показалось, что прошло несколько часов, но, лениво раздеваясь, чтобы лечь в постель, он услышал
отдаленный звон церковного колокола и сосчитал только одиннадцать ударов.