Неточные совпадения
Долина
реки Литянгоу какая-то странная — не то поперечная, не то продольная. Местами она расширяется до 1,5 км, местами суживается до 200 м. В нижней части долины есть много полян, засоренных камнями и непригодных для земледелия. Здесь часто встречаются горы и кое-где есть негустые лиственные леса. Чем выше
подниматься по долине, тем чаще начинают мелькать темные силуэты хвойных деревьев, которые мало-помалу становятся преобладающими.
На этом протяжении в Синанцу впадают следующие горные речки: Пярл-гоу и Изимлу — справа; Лаза-гоу и Хунголя-гоу [Пянь-эр-гоу — покатая долина. Лаза-гоу — скалистая долина. Хуан-га-лян-гоу — долина красного гаоляна.] — слева. Сама
по себе
река немноговодна, но бурелом, сложенный в большие груды, указывает на то, что во время дождей вода
поднимается настолько высоко, что деревья
по ней свободно переносятся с одного места на другое.
Поднявшись на хребет, мы повернули на север и некоторое время шли
по его гребню. Теперь слева от нас была лесистая долина
реки Фату, а справа — мелкие речки, текущие в море: Секуму, Одега Первая, Одега Вторая, Тания, Вязтыгни, Хотзе, Иеля и Шакира.
Кому приходилось странствовать
по тайге, тот знает, что значит во время непогоды найти зверовую фанзу. Во-первых, не надо заготовлять много дров, а во-вторых, фанза все же теплее, суше и надежнее, чем палатка. Пока стрелки возились около фанзы, я вместе с Чжан Бао
поднялся на ближайшую сопку. Оттуда, сверху, можно было видеть, что делалось в долине
реки Билимбе.
Следующий день был 15 августа. Все
поднялись рано, с зарей. На восточном горизонте темной полосой все еще лежали тучи.
По моим расчетам, А.И. Мерзляков с другой частью отряда не мог уйти далеко. Наводнение должно было задержать его где-нибудь около
реки Билимбе. Для того чтобы соединиться с ним, следовало переправиться на правый берег
реки. Сделать это надо было как можно скорее, потому что ниже в
реке воды будет больше и переправа труднее.
Тут тропа оставляет берег моря и
по ключику Ада
поднимается в горы, затем пересекает речку Чуриги и тогда выходит в долину
реки Сяо-Кемы, которая на морских картах названа Сакхомой.
Наконец хромой таза вернулся, и мы стали готовиться к переправе. Это было не так просто и легко, как казалось с берега. Течение в
реке было весьма быстрое, перевозчик-таза каждый раз
поднимался вверх
по воде метров на 300 и затем уже пускался к противоположному берегу, упираясь изо всех сил шестом в дно
реки, и все же течением его сносило к самому устью.
Путь
по реке Квандагоу показался мне очень длинным. Раза два мы отдыхали, потом опять шли в надежде, что вот-вот покажется море. Наконец лес начал редеть; тропа
поднялась на невысокую сопку, и перед нами развернулась широкая и живописная долина
реки Амагу со старообрядческой деревней
по ту сторону
реки. Мы покричали. Ребятишки подали нам лодку. Наше долгое отсутствие вызвало у Мерзлякова тревогу. Стрелки хотели уже было идти нам навстречу, но их отговорили староверы.
С рассветом опять ударил мороз; мокрая земля замерзла так, что хрустела под ногами. От
реки поднимался пар. Значит, температура воды была значительно выше температуры воздуха. Перед выступлением мы проверили свои продовольственные запасы. Хлеба у нас осталось еще на двое суток. Это не особенно меня беспокоило.
По моим соображениям, до моря было не особенно далеко, а там к скале Ван-Син-лаза продовольствие должен принести удэгеец Сале со стрелками.
Следующий день был 13 октября. Сон немного подкрепил Дерсу, но я чувствовал себя совершенно разбитым. Однако дневать здесь было нельзя. Продовольствия у нас не было ни крошки. Через силу мы
поднялись и пошли дальше вниз
по реке.
Удэгейцы в лодках
поднимаются до
реки Тагды; дальше движение вверх
по Кумуху возможно только
по льду
реки на нартах. В средней части ее, в особенности с левой стороны, между
реками Тагды и Яаса, видны следы давнишних пожарищ. Как и везде, наиболее выгорели леса
по хребтам и сохранились только в долинах.
На другой день, чуть только заалел восток, все
поднялись как
по команде и стали собираться в дорогу. Я взял полотенце и пошел к
реке мыться.
От
реки Бабкова берег делает небольшой изгиб. Чтобы сократить путь, мы
поднялись по одному из притоков
реки Каменной, перевалили через горный кряж, который здесь достигает высоты 430 м, и вышли на
реку Холонку, невдалеке от ее устья, где застали Хей-ба-тоу с лодкой. За штиль ночью ветер, казалось, хотел наверстать потерянное и дул теперь особенно сильно; анемометр показывал 215.
Выбрав место для ночевки, я приказал Захарову и Аринину ставить палатку, а сам с Дерсу пошел на охоту. Здесь
по обоим берегам
реки кое-где узкой полосой еще сохранился живой лес, состоящий из осины, ольхи, кедра, тальника, березы, клена и лиственницы. Мы шли и тихонько разговаривали, он — впереди, а я — несколько сзади. Вдруг Дерсу сделал мне знак, чтобы я остановился. Я думал сначала, что он прислушивается, но скоро увидел другое: он
поднимался на носки, наклонялся в стороны и усиленно нюхал воздух.
На этом участке в Нахтоху впадают следующие
реки: с левой стороны — Бия и Локтоляги с перевалами на одну из прибрежных
рек — Эхе. Из выдающихся горных вершин тут можно
подниматься только до
реки Малу-Сагды. На подъем против воды нужно четверо суток, а на сплав
по течению — один день. Янсели сказал, что
по реке Нахтоху идет кета, морская мальма и горбуша. Главная масса кеты направляется
по реке Локтоляги, мальма
поднимается до порогов
реки Дагды, а горбуша — до
реки Нунгини.
С утра погода хмурилась. Воздух был наполнен снежной пылью. С восходом солнца
поднялся ветер, который к полудню сделался порывистым и сильным.
По реке кружились снежные вихри; они зарождались неожиданно, словно сговорившись, бежали в одну сторону и так же неожиданно пропадали. Могучие кедры глядели сурово и, раскачиваясь из стороны в сторону, гулко шумели, словно роптали на непогоду.
Удэгейцы шли впереди, а я следовал за ними. Пройдя немного
по реке Лаохозен, они свернули в сторону, затем
поднялись на небольшой хребет и спустились с него в соседний распадок. Тут охотники стали совещаться. Поговорив немного, они снова пошли вперед, но уже тихо, без разговоров.
Редколесье около моря состоит из дуба и лиственницы, но
по мере того как
поднимаешься вверх
по реке, лес становится крупнее и разнообразнее.
Удэгейцы в лодках
поднимаются до
реки Тагды; дальше движение вверх
по Кумуху возможно только
по льду
реки на нартах. В средней части ее, в особенности с левой стороны, между
рекой Тагды и Яаса, видны следы давнишних пожарищ. Как и везде, наиболее выгорели леса
по хребтам и сохранились только в долинах.
По словам удэгейцев,
по этой
реке на лодках можно
подниматься далеко — до
реки Тунга.
Кета
поднимается по Едину до
реки Тали, а горбуша — до
реки Амдасу; дальше всех пробирается мальма и красная рыба «чумо».
Неточные совпадения
Когда дорога понеслась узким оврагом в чащу огромного заглохнувшего леса и он увидел вверху, внизу, над собой и под собой трехсотлетние дубы, трем человекам в обхват, вперемежку с пихтой, вязом и осокором, перераставшим вершину тополя, и когда на вопрос: «Чей лес?» — ему сказали: «Тентетникова»; когда, выбравшись из леса, понеслась дорога лугами, мимо осиновых рощ, молодых и старых ив и лоз, в виду тянувшихся вдали возвышений, и перелетела мостами в разных местах одну и ту же
реку, оставляя ее то вправо, то влево от себя, и когда на вопрос: «Чьи луга и поемные места?» — отвечали ему: «Тентетникова»; когда
поднялась потом дорога на гору и пошла
по ровной возвышенности с одной стороны мимо неснятых хлебов: пшеницы, ржи и ячменя, с другой же стороны мимо всех прежде проеханных им мест, которые все вдруг показались в картинном отдалении, и когда, постепенно темнея, входила и вошла потом дорога под тень широких развилистых дерев, разместившихся врассыпку
по зеленому ковру до самой деревни, и замелькали кирченые избы мужиков и крытые красными крышами господские строения; когда пылко забившееся сердце и без вопроса знало, куды приехало, — ощущенья, непрестанно накоплявшиеся, исторгнулись наконец почти такими словами: «Ну, не дурак ли я был доселе?
Все смолкло. Одни кузнечики взапуски трещали сильнее. Из земли
поднялись белые пары и разостлались
по лугу и
по реке.
Река тоже присмирела; немного погодя и в ней вдруг кто-то плеснул еще в последний раз, и она стала неподвижна.
Наконец, сам адмирал на самодельной шкуне «Хеда», с остальною партиею около сорока человек, прибыл тоже, едва избежав погони английского военного судна, в устья Амура и
по этой
реке поднялся вверх до русского поста Усть-Стрелки, на слиянии Шилки и Аргуни, и достиг Петербурга.
Сам адмирал, капитан (теперь адмирал) Посьет, капитан Лосев, лейтенант Пещуров и другие, да человек осьмнадцать матросов, составляли эту экспедицию, решившуюся в первый раз, со времени присоединения Амура к нашим владениям,
подняться вверх
по этой
реке на маленьком пароходе, на котором в первый же раз спустился
по ней генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев.
Сейчас за плотиной громадными железными коробками стояли три доменных печи, выметывавшие вместе с клубами дыма широкие огненные языки; из-за них
поднималось несколько дымившихся высоких железных труб. На заднем плане смешались в сплошную кучу корпуса разных фабрик, магазины и еще какие-то здания без окон и труб.
Река Шатровка, повернув множество колес и шестерен, шла дальше широким, плавным разливом.
По обоим ее берегам плотно рассажались дома заводских служащих и мастеровых.