Дерсу молча начал укладывать свою котомку. Желая показать ему, что я разделяю его мысли, я
взял то, что первое мне попало под руку, — кусок сухой рыбы и большую головешку — и подошел к водопаду.
Неточные совпадения
Горбуша не имела еще
того безобразного вида, который она приобретает впоследствии, хотя челюсти ее и начали уже немного загибаться и на спине появился небольшой горб. Я распорядился
взять только несколько рыб, а остальных пустить обратно в воду. Все с жадностью набросились на горбушу, но она скоро приелась, и потом уже никто не обращал на нее внимания.
Утром 4 августа мы стали собираться в путь. Китайцы не отпустили нас до
тех пор, пока не накормили как следует. Мало
того, они щедро снабдили нас на дорогу продовольствием. Я хотел было рассчитаться с ними, но они наотрез отказались от денег. Тогда я положил им деньги на стол. Они тихонько передали их стрелкам. Я тоже тихонько положил деньги под посуду. Китайцы заметили это и, когда мы выходили из фанзы, побросали их под ноги мулам. Пришлось уступить и
взять деньги обратно.
28, 29 и 30 августа были посвящены осмотру реки Сяо-Кемы. На эту экскурсию я
взял с собой Дерсу, Аринина, Сабитова и одного мула. Маршрут я наметил по реке Сакхоме до истоков и назад, к морю, по реке Горелой. Стрелки с вьючным мулом должны были идти с нами до
тех пор, пока будет тропа. Дальше мы идем сами с котомками, а они
той же дорогой возвращаются обратно.
Мул, которого
взяли с собой Аринин и Сабитов, оказался с ленцой, вследствие чего стрелки постоянно от нас отставали. Из-за этого мы с Дерсу должны были часто останавливаться и поджидать их. На одном из привалов мы условились с ними, что в
тех местах, где тропы будут разделяться, мы будем ставить сигналы. Они укажут им направление, которого надо держаться. Стрелки остались поправлять седловку, а мы пошли дальше.
Дерсу
взял палочку, застругал ее и воткнул в землю; рядом с нею он воткнул прутик, согнул его и надломленный конец направил в
ту сторону, куда надо идти.
Однако разговором дела не поправишь. Я
взял свое ружье и два раза выстрелил в воздух. Через минуту откуда-то издалека послышался ответный выстрел. Тогда я выстрелил еще два раза. После этого мы развели огонь и стали ждать. Через полчаса стрелки возвратились. Они оправдывались
тем, что Дерсу поставил такие маленькие сигналы, что их легко было не заметить. Гольд не возражал и не спорил. Он понял, что
то, что ясно для него, совершенно неясно для других.
Дерсу принялся снимать шкуру и делить мясо на части. Неприятная картина, но
тем не менее я не мог не любоваться работой своего приятеля. Он отлично владел ножом: ни одного лишнего пореза, ни одного лишнего движения. Видно, что рука у него на этом деле хорошо была набита. Мы условились, что немного мяса
возьмем с собой; Чжан Бао и Фокин примут меры доставить остальное староверам и для команды.
Когда еще далеко,
то обыкновенно идешь не торопясь, но чем ближе к концу,
тем больше волнуешься, начинаешь торопиться, делать промахи и часто попадаешь впросак. В таких случаях надо
взять себя в руки и терпеливо подвигаться, не ускоряя шага.
Жаль мне было с ним расставаться, но жаль было и задерживать. Пришлось уступить. Я
взял с него слово, что через месяц он вернется обратно, и тогда мы вместе поедем на Уссури.
Та м я хотел устроить его на житье у знакомых мне тазов.
— Рабство… а если мне это нравится? Если это у меня в крови — органическая потребность в таком рабстве?
Возьмите то, для чего живет заурядное большинство: все это так жалко и точно выкроено по одной мерке. А стоит ли жить только для того, чтобы прожить, как все другие люди… Вот поэтому-то я и хочу именно рабства, потому что всякая сила давит… Больше: я хочу, чтобы меня презирали и… хоть немножечко любили…
Неточные совпадения
Хлестаков.
Возьмите,
возьмите; это порядочная сигарка. Конечно, не
то, что в Петербурге. Там, батюшка, я куривал сигарочки по двадцати пяти рублей сотенка, просто ручки потом себе поцелуешь, как выкуришь. Вот огонь, закурите. (Подает ему свечу.)
Говорят, что я им солоно пришелся, а я, вот ей-богу, если и
взял с иного,
то, право, без всякой ненависти.
Городничий. О, черт
возьми! нужно еще повторять! как будто оно там и без
того не стоит.
«Он, говорит, вор; хоть он теперь и не украл, да все равно, говорит, он украдет, его и без
того на следующий год
возьмут в рекруты».
Артемий Филиппович. О! насчет врачеванья мы с Христианом Ивановичем
взяли свои меры: чем ближе к натуре,
тем лучше, — лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет,
то и так умрет; если выздоровеет,
то и так выздоровеет. Да и Христиану Ивановичу затруднительно было б с ними изъясняться: он по-русски ни слова не знает.