Неточные совпадения
Последний раз мы
видели всех их
на левом
берегу Анюя и рассчитывали, что они прибегут после переволока.
Выйдя из палатки, я
увидел, что Чжан-Бао и удэхеец Маха куда-то собираются. Они выбрали лодку поменьше и вынесли из нее
на берег все вещи, затем положили
на дно ее корье и охапку свеженарезанной травы.
На вопрос мой, куда они идут, Чжан-Бао ответил...
Я взглянул в указанном направлении и, действительно,
увидел собаку. Она сидела
на противоположном
берегу и, насторожив уши, внимательно смотрела
на нас.
На душе у меня сразу отлегло. Значит, туземцы не ушли, а спрятались где-то в кустах. Тогда я вышел
на берег и закричал...
На другой день повторилось то же самое, а
на третий день орочи с ужасом
увидели, что крылатое чудовище идет прямо к
берегу.
Первые живые существа, которые я
увидел, были каменушки. Они копошились в воде около
берега, постоянно ныряли и доставали что-то со дна реки.
На стрежне плескалась рыба. С дальней сухой лиственицы снялся белохвостый орлан. Широко распластав свои могучие крылья, он медленно полетел над рекой в поисках Добычи. Откуда-то взялась черная трясогузка. Она прыгала с камня
на камень и все время покачивала своим длинным хвостиком.
Через час мы дошли до мыса Омодуони. Надежда, что за ним мы
увидим наш бивак, придавала энергию. Еще сотни две шагов, и мы взобрались
на скалу. Впереди был все тот же пустынный
берег, те же камни, а дальше — еще какой-то высокий мыс.
Недалеко от
берега на большом плоском камне сидело несколько гагар. Птицы собрались
на ночлег, но, услышав людские голоса, повернули головы в нашу сторону. Теперь они плохо
видели и потому еще более насторожились. Наконец, одна гагара не выдержала. Тяжело взмахнув крыльями, она поднялась в воздух. Тотчас вслед за нею снялись все остальные птицы и низко над водой полетели к тому мысу, который остался у нас позади.
К восьми часам утра мы перебрались через последний мыс и подошли к реке Нельме.
На другой ее стороне стояла юрта. Из отверстия в ее крыше выходил дым; рядом с юртой
на песке лежали опрокинутые вверх дном лодки, а
на самом
берегу моря догорал костер, очевидно он был разложен специально для нас. Его-то мы и
видели ночью. Из юрты вышел человек и направился к реке. В левой руке он держал за жабры большую рыбину, а в правой — нож.
Оказалось, что удэхейцы разошлись. Услышав звуки топоров и
увидев зарево огня
на берегу моря, местные удэхейцы пошли
на разведку. Подойдя почти вплотную к нам, они стали наблюдать. Убедившись, что они имеют дело с людьми, которые их не обидят, удэхейцы вышли из засады. Вскоре явились и наши провожатые. Они нашли юрту и в ней женщину. Узнав, что мужчины отправились
на разведку, они позвали ее с собой и пошли прямо
на бивак.
Последние дни плавание вдоль
берега моря всех очень утомило, и потому, когда мы
увидели удэхейскую юрту
на берегу одной из самаргинских проток, все единодушно решили в ней заночевать.
Отбежав от пала шагов двадцать, лиса отряхнулась, оглянулась в нашу сторону и,
увидев, что собака выходит из воды
на берег, пустилась наутек.
Место для ловли рыбы, сушилка, составленные лодки
на берегу и т. д. — все указывало, что где-то недалеко есть люди. Собаки тоже, как бы почуяв близость человеческого жилья, пошли бодрее. Вот и дорога, вот и свежие следы лыж. Кто-то недавно рубил дрова. И действительно, едва мы вышли
на синдинскую протоку, как
увидели с правой стороны огоньки. Это было гольдское селение Люмоми.
Неточные совпадения
Пробираясь
берегом к своей хате, я невольно всматривался в ту сторону, где накануне слепой дожидался ночного пловца; луна уже катилась по небу, и мне показалось, что кто-то в белом сидел
на берегу; я подкрался, подстрекаемый любопытством, и прилег в траве над обрывом
берега; высунув немного голову, я мог хорошо
видеть с утеса все, что внизу делалось, и не очень удивился, а почти обрадовался, узнав мою русалку.
«Есть еще одна фатера, — отвечал десятник, почесывая затылок, — только вашему благородию не понравится; там нечисто!» Не поняв точного значения последнего слова, я велел ему идти вперед, и после долгого странствовия по грязным переулкам, где по сторонам я
видел одни только ветхие заборы, мы подъехали к небольшой хате,
на самом
берегу моря.
Я не обращал внимание
на ее трепет и смущение, и губы мои коснулись ее нежной щечки; она вздрогнула, но ничего не сказала; мы ехали сзади: никто не видал. Когда мы выбрались
на берег, то все пустились рысью. Княжна удержала свою лошадь; я остался возле нее; видно было, что ее беспокоило мое молчание, но я поклялся не говорить ни слова — из любопытства. Мне хотелось
видеть, как она выпутается из этого затруднительного положения.
Казак мой был очень удивлен, когда, проснувшись,
увидел меня совсем одетого; я ему, однако ж, не сказал причины. Полюбовавшись несколько времени из окна
на голубое небо, усеянное разорванными облачками,
на дальний
берег Крыма, который тянется лиловой полосой и кончается утесом,
на вершине коего белеется маячная башня, я отправился в крепость Фанагорию, чтоб узнать от коменданта о часе моего отъезда в Геленджик.
Он думал о благополучии дружеской жизни, о том, как бы хорошо было жить с другом
на берегу какой-нибудь реки, потом чрез эту реку начал строиться у него мост, потом огромнейший дом с таким высоким бельведером, [Бельведер — буквально: прекрасный вид; здесь: башня
на здании.] что можно оттуда
видеть даже Москву и там пить вечером чай
на открытом воздухе и рассуждать о каких-нибудь приятных предметах.