Неточные совпадения
Одежда их состояла из длинных рубах, сшитых из китайской синей дабы с застежками сбоку и подпоясанных
тонкими ремешками с напуском по талии.
Юрта была маленькая, грязная, на полу валялись кости и всякий мусор. Видно было, что ее давно уже никто не подметал. На грязной, изорванной цыновке сидела девушка лет семнадцати. Лицо ее выражало явный страх. Левой рукой она держала обрывки
одежды на груди, а правую вытянула вперед, как бы для того, чтобы защитить зрение свое от огня, или, может быть, для того, чтобы защитить себя от нападения врага. Меня поразила ее худоба и в особенности ноги —
тонкие и безжизненные, как плети.
Неточные совпадения
Они — не жертвы общественного темперамента, как те несчастные создания, которые, за кусок хлеба, за
одежду, за обувь и кров, служат животному голоду. Нет: там жрицы сильных, хотя искусственных страстей,
тонкие актрисы, играют в любовь и жизнь, как игрок в карты.
Одежда нахтохуских удэгейцев состоит главным образом из трех кафтанов: двух нижних, матерчатых, и одного верхнего, сшитого из
тонкой изюбровой кожи, выделанной под замшу.
Иногда мне казалось, что я узнаю то или иное место. Казалось, что за перелеском сейчас же будет река, но вместо нее опять начиналось болото и опять хвойный лес. Настроение наше то поднималось, то падало. Наконец, стало совсем темно, так темно, что хоть глаз выколи.
Одежда наша намокла до последней нитки. С головного убора сбегала вода.
Тонкими струйками она стекала по шее и по спине. Мы начали зябнуть.
И я вместе с ним мысленно озираю сверху: намеченные
тонким голубым пунктиром концентрические круги трибун — как бы круги паутины, осыпанные микроскопическими солнцами (сияние блях); и в центре ее — сейчас сядет белый, мудрый Паук — в белых
одеждах Благодетель, мудро связавший нас по рукам и ногам благодетельными тенетами счастья.
Еще одно его смущало, его сердило: он с любовью, с умилением, с благодарным восторгом думал о Джемме, о жизни с нею вдвоем, о счастии, которое его ожидало в будущем, — и между тем эта странная женщина, эта госпожа Полозова неотступно носилась… нет! не носилась — торчала… так именно, с особым злорадством выразился Санин — торчала перед его глазами, — и не мог он отделаться от ее образа, не мог не слышать ее голоса, не вспоминать ее речей, не мог не ощущать даже того особенного запаха,
тонкого, свежего и пронзительного, как запах желтых лилий, которым веяло от ее
одежд.