Неточные совпадения
Она прихорашивалась и заигрывала с ним, но ужас не сходил с его темного
лица; она мучительно старалась снова стать той нежной и
желанной, какой была десять лет назад, и делала скромное девичье
лицо и шептала наивные девичьи речи, но хмельной язык не слушался ее, сквозь опущенные ресницы еще ярче и понятнее сверкал огонь страстного желания, — и не сходил ужас с темного
лица ее мужа.
Всеми силами разгоряченного мозга она вызывала милое
лицо тихонького мальчика, напевала песенки, какие пел он, улыбалась, как он улыбался, представляла, как давился он и захлебывался молчаливой водой; и, уже, казалось, становился близок он, и зажигалась в сердце великая, страстно
желанная скорбь, — когда внезапно, неуловимо для зрения и слуха, все проваливалось, все исчезало, и в холодной, мертвой пустоте появлялась страшная и неподвижная маска идиота.
Неточные совпадения
Незнаемых тобой, — одно желанье, // Отрадное для молодого сердца, // А вместе все, в один венок душистый // Сплетясь пестро, сливая ароматы // В одну струю, — зажгут все чувства разом, // И вспыхнет кровь, и очи загорятся, // Окрасится
лицо живым румянцем // Играющим, — и заколышет грудь //
Желанная тобой любовь девичья.
Товарищи! мы выступаем завтра // Из Кракова. Я, Мнишек, у тебя // Остановлюсь в Самборе на три дня. // Я знаю: твой гостеприимный замок // И пышностью блистает благородной, // И славится хозяйкой молодой. — // Прелестную Марину я надеюсь // Увидеть там. А вы, мои друзья, // Литва и Русь, вы, братские знамена // Поднявшие на общего врага, // На моего коварного злодея, // Сыны славян, я скоро поведу // В
желанный бой дружины ваши грозны. — // Но между вас я вижу новы
лица.
Где скрывался Вадим весь этот вечер? — на темном чердаке, простертый на соломе,
лицом кверху, сложив руки, он уносился мыслию в вечность, — ему снилось наяву давно
желанное блаженство: свобода; он был дух, отчужденный от всего живущего, дух всемогущий, не желающий, не сожалеющий ни об чем, завладевший прошедшим и будущим, которое представлялось ему пестрой картиной, где он находил много смешного и ничего жалкого.
Ставлю я разные вопросы старику; хочется мне, чтоб он проще и короче говорил, но замечаю, что обходит он задачи мои, словно прыгая через них. Приятно это живое
лицо — ласково гладят его красные отсветы огня в костре, и всё оно трепещет мирной радостью,
желанной мне. Завидно: вдвое и более, чем я, прожил этот человек, но душа его, видимо, ясна.
Услыша ласковое ржанье //
Желанных вороных коней, // Чье сердце, полное вниманья, // Тут не запрыгало сильней? // Забыта жаркая перина… // «Малашка, дура, Катерина, // Скорее туфли и платок! // Да где Иван? какой мешок! // Два года ставни отворяют…» // Вот ставни настежь. Целый дом // Трет стекла тусклые сукном — // И любопытно пробегают // Глаза опухшие девиц // Ряды суровых, пыльных
лиц.