Неточные совпадения
Все породы уток стаями, одна
за другою,
летят беспрестанно: в
день особенно ясный высоко, но во
дни ненастные и туманные, предпочтительно по зарям,
летят низко, так что ночью, не видя их, по свисту крыльев различить многие из пород утиных.
Пролетная птица торопится без памяти, спешит без оглядки к своей цели, к местам обетованным, где надобно ей приняться
за дело: вить гнезда и выводить детей; а прилетная
летит ниже, медленнее, высматривает привольные места, как-будто переговаривается между собою на своем языке, и вдруг, словно по общему согласию, опускается на землю.
Но недолго тянется
дело у охотника — опытного и хорошего стрелка; только новичок, недавно взявшийся
за ружье, может до того разгорячиться, что задрожат у него и руки и ноги, и будет он давать беспрестанные промахи, чему способствует близость расстояния, ибо дробь
летит сначала кучей.
Нельзя предположить, чтобы каждая перепелка отдельно
летела прямо на берег моря
за многие тысячи верст, и потому некоторые охотники думают, что они собираются в станицы и совершают свое воздушное путешествие по ночам, а
день проводят где случится, рассыпавшись врознь, для приисканья корма, по той местности, на какую попадут.
Дни
летели за днями, или лучше сказать, ночи летели за ночами, так как дни, наперекор общему правилу, в Хватовской компании были назначены для краткого отдохновения, ночи же посвящались всецело делу, то есть оргиям.
Пора, мой друг, пора! Покоя сердце просит — //
Летят за днями дни, и каждый час уносит // Частичку бытия, а мы с тобой вдвоём // Предполагаем жить, и глядь — как раз — умрём. // На свете счастья нет, но есть покой и воля. // Давно завидная мечтается мне доля — // Давно, усталый раб, замыслил я побег // В обитель дальную трудов и чистых нег.
Неточные совпадения
Я поставлю полные баллы во всех науках тому, кто ни аза не знает, да ведет себя похвально; а в ком я вижу дурной дух да насмешливость, я тому нуль, хотя он Солона заткни
за пояс!» Так говорил учитель, не любивший насмерть Крылова
за то, что он сказал: «По мне, уж лучше пей, да
дело разумей», — и всегда рассказывавший с наслаждением в лице и в глазах, как в том училище, где он преподавал прежде, такая была тишина, что слышно было, как муха
летит; что ни один из учеников в течение круглого года не кашлянул и не высморкался в классе и что до самого звонка нельзя было узнать, был ли кто там или нет.
И вот по родственным обедам // Развозят Таню каждый
день // Представить бабушкам и дедам // Ее рассеянную лень. // Родне, прибывшей издалеча, // Повсюду ласковая встреча, // И восклицанья, и хлеб-соль. // «Как Таня выросла! Давно ль // Я, кажется, тебя крестила? // А я так на руки брала! // А я так
за уши драла! // А я так пряником кормила!» // И хором бабушки твердят: // «Как наши годы-то
летят!»
Уже не видно было
за великим дымом, обнявшим то и другое воинство, не видно было, как то одного, то другого не ставало в рядах; но чувствовали ляхи, что густо
летели пули и жарко становилось
дело; и когда попятились назад, чтобы посторониться от дыма и оглядеться, то многих недосчитались в рядах своих.
День был мягкий, почти мартовский, но нерешительный, по Красной площади кружился сыроватый ветер, угрожая снежной вьюгой, быстро и низко
летели на Кремль из-за Москвы-реки облака, гудел колокольный звон.
И только эта догадка озарила ее, Анисья
летела уже на извозчике
за доктором, а хозяйка обложила голову ему льдом и разом вытащила из заветного шкафчика все спирты, примочки — все, что навык и наслышка указывали ей употребить в
дело. Даже Захар успел в это время надеть один сапог и так, об одном сапоге, ухаживал вместе с доктором, хозяйкой и Анисьей около барина.