Неточные совпадения
Наплавок имеет два назначения: первое, чтобы крючок с насадкой плавал
в таком расстоянии от дна,
какое нужно рыбаку, или лежал на дне, смотря по надобности, и второе, еще важнейшее, чтобы он показывал своим движением всякое прикосновение рыбы к насаженному крючку и, наконец,
время, когда надобно подсечь (то есть дернуть удилищем лесу) и вытащить на берег свою добычу.
Раков всего лучше иметь живых; но
как это не всегда возможно (впрочем, раки живут без воды дни два и три), то надобно очистить шейки и сохранять их
в жаркое
время на льду.
Выбор мест бывает различен не только по
времени года, но и по
времени дня. Весною, пока вода еще несколько мутна, рыба бродит зря,
как говорят охотники, и клюет везде на всех глубинах, ибо берега рек еще не определились, не заросли по местам густою осокой, аиром или камышом; еще не поднялись со дна водяные травы, не всплыли лопухи; береговые деревья и кусты не оделись листьями, не покрыли прозрачные воды тенью зеленого навеса, маня рыбу пищею во всякое
время и прохладою
в полдень.
Если сделать такую прикормку с весны, сейчас
как сольет вода, покуда не выросла трава около берегов и на дне реки, пруда или озера и не развелись водяные насекомые, следственно
в самое голодное для рыбы
время, то можно так привадить рыбу, что хотя она и высосет прикормку из мешка, но все станет приходить к нему, особенно если поддерживать эту привычку ежедневным бросаньем прикормки
в одно и то же
время; разумеется, уже
в это
время предпочтительно надобно и удить.
«Что за удовольствие, — говорят они, — поймать рыбу, которая посредством долговременной привычки сделалась почти ручною, приваженною есть корм без всякого опасения,
в известное
время,
как дворовая птица?
Если погода стоит жаркая и солнечная то еще
в исходе июля рыба поднимается высоко и держится под навесом трав, преимущественно широколистных, что продолжается
в августе и даже
в сентябре — до наступления холодного
времени; впрочем, рыба опускается не столько от холодной погоды,
как от дождей и сильных ветров: вообще, крупная рыба держится глубже мелкой.
Это уженье
в полоях имеет особенную важность потому, что
в знойное летнее
время, кроме раннего утра и позднего вечера, и то на местах прикормленных, трудно выудить что-нибудь порядочное и
в материке пруда, и
в его верховье, и
в реке, тогда
как здесь добыча бывает иногда чрезвычайно изобильна и разнообразна.
Рыба очень нередко задыхается зимой под льдом даже
в огромных озерах и проточных прудах: [Из многих, мною самим виденных таких любопытных явлений самое замечательное случилось
в Казани около 1804 г.: там сдохлось зимою огромное озеро Кабан; множество народа набежало и наехало со всех сторон: рыбу,
как будто одурелую, ловили всячески и нагружали ею целые воза.] сначала,
в продолжение некоторого
времени, показывается она
в отверстиях прорубей, высовывая рот из воды и глотая воздух, но ловить себя еще не дает и даже уходит, когда подойдет человек; потом покажется гораздо
в большем числе и
как будто одурелая, так что ее можно ловить саком и даже брать руками; иногда всплывает и снулая.
Я знал также один из так называемых
в Оренбургской губернии провалов (круглые, более или менее глубокие ямы, имеющие фигуру воронки)
в вершинах реки Ика; этот провал с незапамятных
времен,
как и многие другие, с весны сохранял долго снег, а летом был совершенно сух, так что
в нем, сверху по бокам, росла лесная малина.
Ни один, от старого до малого, не пройдет мимо реки или пруда, не поглядев,
как гуляет вольная рыбка, и долго, не шевелясь, стоит иногда пешеход-крестьянин, спешивший куда-нибудь за нужным делом, забывает на
время свою трудовую жизнь и, наклонясь над синим омутом, пристально смотрит
в темную глубь, любуясь на резвые движенья рыб, особенно, когда она играет и плещется,
как она, всплыв наверх, вдруг, крутым поворотом, погружается
в воду, плеснув хвостом и оставя вертящийся круг на поверхности, края которого, постепенно расширяясь, не вдруг сольются с спокойною гладью воды, или
как она, одним только краешком спинного пера рассекая поверхность воды — стрелою пролетит прямо
в одну какую-нибудь сторону и следом за ней пробежит длинная струя, которая, разделяясь на две, представляет странную фигуру расходящегося треугольника…
Заводи, заливы, полои, непременно поросшие травою, — вот любимое местопребывание линей; их надобно удить непременно со дна, если оно чисто;
в противном случае надобно удить на весу и на несколько удочек; они берут тихо и верно: по большей части наплавок без малейшего сотрясения, неприметно для глаз, плывет с своего места
в какую-нибудь сторону, даже нередко пятится к берегу — это линь; он взял
в рот крючок с насадкой и тихо с ним удаляется; вы хватаете удилище, подсекаете, и жало крючка пронзает какую-нибудь часть его мягкого, тесного,
как бы распухшего внутри, рта; линь упирается головой вниз, поднимает хвост кверху и
в таком положении двигается очень медленно по тинистому дну, и то, если вы станете тащить;
в противном случае он способен пролежать камнем несколько
времени на одном и том же месте.
В летние жаркие и красные дни,
как скоро сядет солнце, караси начинают ходить около берегов;
в это
время и удочки надобно закидывать
как можно ближе к берегу.
В полдень же они подымаются наверх и черными большими пятнами,
как пролитая смола, то темнее, то светлее, тихо передвигаются с места на место по поверхности воды; тут надобно пускать наплавки
как можно мельче, ибо
в это
время караси берут очень мало со дна.
Но, кроме своего высокого гастрономического достоинства, раки,
как я уже сказал, играют очень важную роль
в уженье, ибо служат самою лучшею насадкою для всех рыбных пород, особенно линючие, которых
в это
время года ничто заменить не может.
Признаться сказать, ни
в какое время года Колотовка не представляет отрадного зрелища; но особенно грустное чувство возбуждает она, когда июльское сверкающее солнце своими неумолимыми лучами затопляет и бурые, полуразметанные крыши домов, и этот глубокий овраг, и выжженный, запыленный выгон, по которому безнадежно скитаются худые, длинноногие курицы, и серый осиновый сруб с дырами вместо окон, остаток прежнего барского дома, кругом заросший крапивой, бурьяном и полынью и покрытый гусиным пухом, черный, словно раскаленный пруд, с каймой из полувысохшей грязи и сбитой набок плотиной, возле которой, на мелко истоптанной, пепеловидной земле овцы, едва дыша и чихая от жара, печально теснятся друг к дружке и с унылым терпеньем наклоняют головы как можно ниже, как будто выжидая, когда ж пройдет наконец этот невыносимый зной.
Неточные совпадения
Городничий (
в сторону).Прошу посмотреть,
какие пули отливает! и старика отца приплел! (Вслух.)И на долгое
время изволите ехать?
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и
в то же
время говорит про себя.)А вот посмотрим,
как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и
в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но
в это
время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Городничий. Ведь оно,
как ты думаешь, Анна Андреевна, теперь можно большой чин зашибить, потому что он запанибрата со всеми министрами и во дворец ездит, так поэтому может такое производство сделать, что со
временем и
в генералы влезешь.
Как ты думаешь, Анна Андреевна: можно влезть
в генералы?
Хлестаков (провожая).Нет, ничего. Это все очень смешно, что вы говорили. Пожалуйста, и
в другое тоже
время… Я это очень люблю. (Возвращается и, отворивши дверь, кричит вслед ему.)Эй вы!
как вас? я все позабываю,
как ваше имя и отчество.
Хлестаков. Хорошо, хоть на бумаге. Мне очень будет приятно. Я, знаете, этак люблю
в скучное
время прочесть что-нибудь забавное…
Как ваша фамилия? я все позабываю.