Неточные совпадения
Рыбак вскарабкается на мокрый лежень, на котором тяжело ходит мельничный вал, и под навесом водяных труб, обросших зеленым мохом, под каплями и нитями просачивающейся
воды, вздрагивая на своем месте при каждом обороте колеса, бросает удочку, насаженную червяком или всего лучше рыбкой, в самую быстрину, в волны и
пену — и таскает жадных окуней и небольших щук…
Уженье около полдён, о котором я обещал сказать особо, в жаркие летние дни производится в таких местах, где густая тень покрывает
воду, как-то: под мостами, плотами, нависшим берегом, толстыми
пнями и корягами, нередко торчащими в
воде, под густым навесом трав, расстилающихся иногда над значительною глубиною.
И я помню его, как давнишний, сладкий и не совсем ясный сон; помню знойные полдни, берег, заросший высокими, душистыми травами и цветами, тень ольхи, дрожащую на
воде, глубокий омут реки, молодого рыбака, прильнувшего к наклоненному над
водою древесному
пню, с повисшими вниз волосами, неподвижно устремившего очарованные глаза в темно-синюю, но ясную глубь…
За щуками, особенно небольшими, водится странная проделка: по недостатку места, где бы можно было спрятаться, щука становится возле берега, плотины, древесного
пня, торчащего в
воде, сваи или жерди, воткнутой во дно, и стоит иногда очень близко к поверхности
воды, целые часы неподвижно, точно спящая или мертвая, так что не вдруг ее приметишь; даже мелкая рыба без опасения около нее плавает; цель очевидна, но инстинктивную эту хитрость она простирает до неразумного излишества.
Однако были дни давным-давно, // Когда и он на берегу Гвинеи // Имел родной шалаш, жену, пшено // И ожерелье красное на шее, // И мало ли?.. О, там он был звено // В цепи семей счастливых!.. Там пустыня // Осталась неприступна, как святыня. // И пальмы там растут до облаков, // И
пена вод белее жемчугов. // Там жгут лобзанья, и пронзают очи, // И перси дев черней роскошной ночи.
Орудия и зеленые ящики, через которые изредка хлестала вода, звенели о каменное дно; но добрые черноморки дружно натягивали уносы,
пенили воду и с мокрым хвостом и гривой выбирались на другой берег.
Одна из нерп вынырнула так близко от лодки, что гребцы едва не задели ее веслом по голове. Она сильно испугалась и поспешно погрузилась в воду. Глегола схватил ружье и выстрелил в то место, где только что была голова животного. Пуля булькнула и
вспенила воду. Через минуты две-три нерпа снова появилась, но уже дальше от лодки. Она с недоумением глядела в нашу сторону и, казалось, не понимала, в чем дело. Снова выстрел и снова промах. На этот раз нерпа исчезла совсем. Она поняла об угрожающей ей опасности.
Неточные совпадения
Ручей из берегов бьёт мутною
водой, // Кипит, ревёт, крутит нечисту
пену в клубы, // Столетние валяет дубы, // Лишь трески слышны вдалеке;
Поутру над ее брегами // Теснился кучами народ, // Любуясь брызгами, горами // И
пеной разъяренных
вод.
Вода сбыла, и мостовая // Открылась, и Евгений мой // Спешит, душою замирая, // В надежде, страхе и тоске // К едва смирившейся реке. // Но, торжеством победы полны, // Еще кипели злобно волны, // Как бы под ними тлел огонь, // Еще их
пена покрывала, // И тяжело Нева дышала, // Как с битвы прибежавший конь. // Евгений смотрит: видит лодку; // Он к ней бежит, как на находку; // Он перевозчика зовет — // И перевозчик беззаботный // Его за гривенник охотно // Чрез волны страшные везет.
Райский стал раскаиваться в своем артистическом намерении посмотреть грозу, потому что от ливня намокший зонтик пропускал
воду ему на лицо и на платье, ноги вязли в мокрой глине, и он, забывши подробности местности, беспрестанно натыкался в роще на бугры, на
пни или скакал в ямы.
Наш катер вставал на дыбы, бил носом о
воду, загребал ее, как ковшом, и разбрасывал по сторонам с брызгами и
пеной. Мы-таки перегнали, хотя и рисковали если не перевернуться совсем, так черпнуть порядком. А последнее чуть ли не страшнее было первого для барона: чем было бы тогда потчевать испанок, если б в мороженое или конфекты вкатилась соленая
вода?