Неточные совпадения
Он
уже вырубил несколько вязовых удилищ, наплавки сделали из толстого зеленого камыша, лесы привязали и стали
удить с плота, поверя словам башкирцев, что тут «ай-ай, больно хороша берет
рыба».
Когда мы пришли, отец показал мне несколько крупных окуней и плотиц, которых он выудил без меня: другая
рыба в это время не брала, потому что было
уже поздно и жарко, как объяснял мне Евсеич.
Отец мой позаботился об этом заранее, потому что вода была мелка и без мостков
удить было бы невозможно; да и для мытья белья оказались они очень пригодны, лодка же назначалась для ловли
рыбы сетьми и неводом.
Озеро было полно всякой
рыбы и очень крупной; в половодье она заходила из реки Белой, а когда вода начинала убывать, то мещеряки перегораживали плетнем
узкий и неглубокий проток, которым соединялось озеро с рекою, и вся
рыба оставалась до будущей весны в озере.
Отец взял самую большую, с крепкою лесою, насадил какого-то необыкновенно толстого червяка и закинул как можно дальше: ему хотелось поймать крупную
рыбу; мы же с Евсеичем
удили на средние удочки и на маленьких навозных червячков.
У нас поднялась страшная возня от частого вытаскиванья
рыбы и закидыванья удочек, от моих восклицаний и Евсеичевых наставлений и удерживанья моих детских порывов, а потому отец, сказав: «Нет, здесь с вами ничего не выудишь хорошего», — сел в лодку, взял свою большую удочку, отъехал от нас несколько десятков сажен подальше, опустил на дно веревку с камнем, привязанную к лодке, и стал
удить.
Уж первая сорвалась, так удачи не будет!» Я же, вовсе не видавший
рыбы, потому что отец не выводил ее на поверхность воды, не чувствовавший ее тяжести, потому что не держал удилища в руках, не понимавший, что по согнутому удилищу можно судить о величине
рыбы, — я не так близко к сердцу принял эту потерю и говорил, что, может быть, это была маленькая рыбка.
Я выудил
уже более двадцати
рыб, из которых двух не мог вытащить без помощи Евсеича; правду сказать, он только и делал что снимал
рыбу с моей удочки, сажал ее в ведро с водой или насаживал червяков на мой крючок: своими удочками ему некогда было заниматься, а потому он и не заметил, что одного удилища
уже не было на мостках и что какая-то
рыба утащила его от нас сажен на двадцать.
Только к вечеру, когда солнышко стало
уже садиться, отец мой выудил огромного леща, которого оставил у себя в лодке, чтоб не распугать, как видно, подходившую
рыбу; держа обеими руками леща, он показал нам его только издали.
Очень не хотелось мне идти, но я
уже столько натешился рыбною ловлею, что не смел попросить позволенья остаться и, помогая Евсеичу обеими руками нести ведро, полное воды и
рыбы, хотя в помощи моей никакой надобности не было и я скорее мешал ему, — весело пошел к ожидавшей меня матери.
Покуда я
удил, вытаскивая
рыбу, или наблюдая за движением наплавка, или беспрестанно ожидая, что вот сейчас начнется клев, — я чувствовал только волнение страха, надежды и какой-то охотничьей жадности; настоящее удовольствие, полную радость я почувствовал только теперь, с восторгом вспоминая все подробности и пересказывая их Евсеичу, который сам был участник моей ловли, следовательно, знал все так же хорошо, как и я, но который, будучи истинным охотником, также находил наслаждение в повторении и воспоминании всех случайностей охоты.
(Примеч. автора.)] невода к берегам затона, как
уже начало оказываться множество захваченной
рыбы; мы следовали на пароме за мотней [Мотня — середина невода, имеющая фигуру длинного и к концу
узкого мешка.
(Примеч. автора.)] и видели в ней такое движение и возню, что наши дамы, а вместе с ними я, испускали радостные крики; многие огромные
рыбы прыгали через верх или бросались в
узкие промежутки между клячами и берегом; это были щуки и жерехи.
Наконец выбрали и накидали целые груды мокрой сети, то есть стен или крыльев невода, показалась мотня, из длинной и
узкой сделавшаяся широкою и круглою от множества попавшейся
рыбы; наконец стало так трудно тащить по мели, что принуждены были остановиться, из опасения, чтоб не лопнула мотня; подняв высоко верхние подборы, чтоб
рыба не могла выпрыгивать, несколько человек с ведрами и ушатами бросились в воду и, хватая
рыбу, битком набившуюся в мотню, как в мешок, накладывали ее в свою посуду, выбегали на берег, вытряхивали на землю добычу и снова бросались за нею; облегчив таким образом тягость груза, все дружно схватились за нижние и верхние подборы и с громким криком выволокли мотню на берег.
Ровно заслон!» Но, видно, я был настоящий рыбак по природе, потому что и тогда говорил Евсеичу: «Вот если б на удочку вытащить такого леща!» Мне даже как-то стало невесело, что поймали такое множество крупной
рыбы, которая могла бы клевать у нас; мне было жалко, что так опустошили озеро, и я печально говорил Евсеичу, что теперь
уж не будет такого клеву, как прежде; но он успокоил меня, уверив, что в озере такая тьма-тьмущая
рыбы, что озеро так велико, и тянули неводом так далеко от наших мостков, что клев будет не хуже прежнего.
Но зато обе гостьи каждый вечер ходили
удить со мной на озеро;
удить они не умели, а потому и
рыбы выуживали мало; к тому же комары так нападали на них, особенно на солнечном закате, что они бросали удочки и убегали домой; весьма неохотно, но и я, совершенно свыкшийся с комарами, должен был возвращаться также домой.
Как я просил у бога сереньких дней, в которые мать позволяла мне
удить до самого обеда и в которые
рыба клевала жаднее.
В это время года крупная
рыба, как-то: язи, головли и лини
уже не брали, или, лучше сказать (что, конечно, я узнал гораздо позднее), их не умели
удить.
Там можно было
удить и крупную и мелкую
рыбу: в стари́це, тихой и довольно глубокой, брала крупная, а с другой стороны, где Бугуруслан бежал мелко и по чистому дну с песочком и камешками, отлично клевали пескари; да и сидеть под тенью берез и лип, даже без удочки, на покатом зеленом берегу, было так весело, что я и теперь неравнодушно вспоминаю об этом времени.
Я сказал все, потому что тогда
удил всякий, кто мог держать в руке удилище, даже некоторые старухи, ибо только в эту пору, то есть с весны, от цвета черемухи до окончания цвета калины, чудесно брала крупная
рыба, язи, головли и лини.
В спущенном пруде
удить и ловить
рыбу запрещалось, а на реке позволялось везде и всем.
Крупная
рыба попадалась все отцу, а иногда и Евсеичу, потому что
удили на большие удочки и насаживали большие куски, а я
удил на маленькую удочку, и у меня беспрестанно брала плотва, если Евсеич насаживал мне крючок хлебом, или окуни, если удочка насаживалась червяком.
Они неравнодушно приняли наш улов; они ахали, разглядывали и хвалили
рыбу, которую очень любили кушать, а Татьяна Степановна —
удить; но мать махнула рукой и не стала смотреть на нашу добычу, говоря, что от нее воняет сыростью и гнилью; она даже уверяла, что и от меня с отцом пахнет прудовою тиной, что, может быть, и в самом деле было так.
Неточные совпадения
Из театра Степан Аркадьич заехал в Охотный ряд, сам выбрал
рыбу и спаржу к обеду и в 12 часов был
уже у Дюссо, где ему нужно было быть у троих, как на его счастье, стоявших в одной гостинице: у Левина, остановившегося тут и недавно приехавшего из-за границы, у нового своего начальника, только что поступившего на это высшее место и ревизовавшего Москву, и у зятя Каренина, чтобы его непременно привезти обедать.
Вместо вопросов: «Почем, батюшка, продали меру овса? как воспользовались вчерашней порошей?» — говорили: «А что пишут в газетах, не выпустили ли опять Наполеона из острова?» Купцы этого сильно опасались, ибо совершенно верили предсказанию одного пророка,
уже три года сидевшего в остроге; пророк пришел неизвестно откуда в лаптях и нагольном тулупе, страшно отзывавшемся тухлой
рыбой, и возвестил, что Наполеон есть антихрист и держится на каменной цепи, за шестью стенами и семью морями, но после разорвет цепь и овладеет всем миром.
Во время покосов не глядел он на быстрое подыманье шестидесяти разом кос и мерное с легким шумом паденье под ними рядами высокой травы; он глядел вместо того на какой-нибудь в стороне извив реки, по берегам которой ходил красноносый, красноногий мартын — разумеется, птица, а не человек; он глядел, как этот мартын, поймав
рыбу, держал ее впоперек в носу, как бы раздумывая, глотать или не глотать, и глядя в то же время пристально вздоль реки, где в отдаленье виден был другой мартын, еще не поймавший
рыбы, но глядевший пристально на мартына,
уже поймавшего
рыбу.
— Спасибо за предложение, Анна Сергеевна, и за лестное мнение о моих разговорных талантах. Но я нахожу, что я
уж и так слишком долго вращался в чуждой для меня сфере. Летучие
рыбы некоторое время могут подержаться на воздухе, но вскоре должны шлепнуться в воду; позвольте же и мне плюхнуть в мою стихию.
— Конечно, эти единоборства — безумие, — сказал Самгин строгим тоном. Он видел, что чем более говорит Митрофанов, тем страшнее ему, он
уже вспотел, прижал локти к бокам, стесненно шевелил кистями, и кисти напоминали о плавниках
рыбы.