Чтобы тело и душа были молоды,
Были молоды, были молоды,
Ты не бойся ни жары и ни холода,
Закаляйся, как сталь!
Хорошая книга — это ручеек, по которому в человеческую душу втекает добро.
Слово может возвысить, очистить душу человека и уронить ее в бездну, то есть унизить, оскорбить, осквернить. Из слов составляются гимны, подымающие народы на борьбу, из слов же составляются пасквили, возводящие хулу на самые дорогие и святые для нас истины.
Ученик!.. Он приходит к тебе, полный доверия и надежды. Затаив дыхание, внимает каждому слову… весь смирение, весь послушание. Ты вкладываешь в него свою душу, свой разум…
Бессмертная душа надменна,
а то, что временный оплот
души, желает жить немедля…
Все души милых на высоких звездах.
Как хорошо, что некого терять…
Горе душит — не задушит,
Вольный ветер слезы сушит,
А веселье, чуть погладит,
Сразу с бедным сердцем сладит.
Не повторяй — душа твоя богата —
Того, что было сказано когда-то,
Но, может быть, поэзия сама —
Одна великолепная цитата.
Ты смертною не можешь сделать душу,
А мудрое согласие с землей
Я никогда и в мыслях не нарушу.
Тяжела ты, любовная память!
Мне в дыму твоем петь и гореть,
А другим — это только пламя,
Чтоб остывшую душу греть.
У меня сегодня много дела:
Надо память до конца убить,
Надо, чтоб душа окаменела,
Надо снова научиться жить…
Что ты бродишь непрекаянный,
Что глядишь ты не дыша?
Верно понял: крепко спаяна
На двоих одна душа.
Внедрение в человеческие души требует дальновидности и осторожности.
Душа с душой — как нож с ножом,
И два колодца — взгляд со взглядом.
Коль скажем:"Любим", — мы солжём,
Коль скажем:"Нет", — жизнь станет адом.
Человек современный, низкорослый, слабосильный,
Мелкий собственник, законник, лицемерный семьянин,
Весь трусливый, весь двуличный, косодушный, щепетильный,
Вся душа его, душонка — точно из морщин.
Чтоб твою мечту вовек не отблистали,
Чтоб твоя душа всегда была жива,
Разбросай в напевах золото по стали,
Влей огонь застывший в звонкие слова.
Я спросил у высокого солнца,
Как мне вспыхнуть светлее зари.
Ничего не ответило солнце,
Но душа услыхала: «Гори!»
Недаром ты металась и кипела,
Развитием спеша,
Свой подвиг ты свершила прежде тела,
Безумная душа!
Одни ли радости отрадны и прелестны?
Одно ль веселье веселит?
Бездейственность души счастливцев тяготит:
Им силы жизни неизвестны.
Души поэтов это свойство:
Идя забвения тропой,
Блаженство находить мечтой.
Поэзия — сей пламень небесный, который менее или более входит в состав души человеческой.
Апатия и лень — истинное замерзание души и тела.
Искусство без мысли, что человек без души, — труп.
Поприще женщины — возбуждать в мужчине энергию души, пыл благородных страстей, поддерживать чувство долга и стремление к высокому и великому — вот ее назначение, и оно велико и священно.
Только труд может сделать человека счастливым, приводя его душу в ясность, гармонию и довольство самим собою.
У души, как и у тела, есть своя гимнастика, без которой душа чахнет, впадает в апатию бездействия.
Сейчас, вот сейчас может случиться <…> что-то совсем удивительное, настоящее диво.
Замечательное это ощущение, прекрасное состояние души. И, право, досадно, если оно глохнет у человека с возрастом, с личным жизненным опытом и усвоением науки — итога жизненного опыта, знаний всего человечества. Нет, знание никогда не должно убивать в человеке веру в то, что сегодня кажется нам тайной, дивом, а завтра будет всеми признано и объяснено!
Дух человеческий властен земное покинуть жилище,
Тело не властно идти против велений души.
Сила души — властелин и могучий даятель закона,
Сила телесная вмиг точно исполнит закон.
Душа молчит. В холодном небе
Все те же звезды ей горят.
Кругом о злате иль о хлебе
Народы шумные кричат.
Живую душу укачала,
Русь, на своих просторах, ты…
Живую душу укачала,
Русь, на своих просторах, ты,
И вот — она не запятнала
Первоначальной чистоты.
И многие просят и требуют у писателя того, что им нужно, как воздух и хлеб. И писатель должен давать им это, если он писатель, то есть обреченный. Может быть, писатель должен отдать им всю душу свою, и это касается, особенно, русского писателя. Может быть, оттого так рано умирают, гибнут, или, просто, изживают свое именно русские писатели, что нигде не жизненна литература так, как в России, и нигде слово не претворяется в жизнь, не становится хлебом или камнем так, как у нас. Потому-то русским писателям меньше, чем кому-нибудь, позволительно жаловаться на судьбу; худо ли, хорошо ли, их слушают, а чтобы их услышали, наполовину зависит от них самих.
Миры летят. Года летят. Пустая
Вселенная глядит в нас мраком глаз.
А ты, душа, усталая, глухая,
О счастии твердишь, — который раз?
Не отравляй души своей
Всегда угрюмым отрицаньем.
Писатель — обреченный; он поставлен в мире для того, чтобы обнажать свою душу перед теми, кто голоден духовно. Народ собирает по капле жизненные соки для того, чтобы произвести из своей среды всякого, даже некрупного писателя. И писатель становится добычей толпы; обнищавшие души молят, просят, требуют, берут у него обратно эти жизненные соки сторицею.
Писатель обречен выворачивать наизнанку свою душу, делиться своим заветным с толпой. Так было искони, так это есть и теперь, и так будет всегда, пока существуют писатели.
Только верить хочешь все,
Что на склоне лет
Ты, душа, воротишься
В самый ясный свет
Что счастие? Вечерние прохлады
В темнеющем саду, в лесной глуши?
Иль мрачные, порочные услады
Вина, страстей, погибели души?
Следует знать, что рано или поздно можно завоевать царство вещей, но проиграть душу…
Потому что душа существует в теле,
Жизнь будет лучше, чем мы хотели.
Смерть — это наши силы,
Это наш труд и пот.
Смерть — это наши жилы,
Наша душа и плоть.
Каждый человек — отдельная определенная личность, которой вторично не будет. Люди различаются по самой сущности души; их сходство только внешнее. Чем больше становится, кто сам собою, тем глубже начинает понимать себя, — яснее проступают его самобытные черты.
Меняются приемы творчества, но никогда не может умереть или устареть душа, вложенная в создание искусства. Если язык стихотворения еще позволяет прочесть, если по собранным обломкам можно уловить намерение ваятеля, то не умерла душа творца и для нас, живущих.
Но каждая душа — то новый мир
И манит вновь своей безвестной тайной.
Человек умирает, его душа, не подвластная разрушению, ускользает и живет иной жизнью. Но если умерший был художник, если он затаил свою жизнь в звуках, красках или словах, — душа его, все та же, жива и для земли, для человечества.
Какие имена на иссохших наших языках! Какие имена! Стихи Пушкина удивительно смягчают озлобленные души. Не надо злобы, писатели русские!
«Чужая душа — потемки». — Нет, своя собственная гораздо темней.
Венец каждой человеческой жизни есть память о ней, — высшее, что обещают человеку над его гробом, это память вечную. И нет той души, которая не томилась бы втайне мечтой об этом венце.
И бедное человеческое сердце радуется, утешается: нет в мире смерти, нет гибели тому, что было, чем жил когда-то! Нет разлук и потерь, доколе жива моя душа, моя Любовь, Память!
Как прекрасны бывают некоторые несчастные люди, их лица, глаза, из которых так и смотрит вся их душа!
Источник: Словарь афоризмов русских писателей. Составители: А. В. Королькова, А. Г. Ломов, А. Н. Тихонов
ДУШИ́ТЬ1, душу́, ду́шишь; несов., перех. 1. (сов. задушить и удушить). Убивать, насильственно останавливая дыхание.
ДУШИ́ТЬ2, душу́, ду́шишь; несов., перех. (сов. надушить). Опрыскивать, смачивать духами, одеколоном. Душить носовой платок. Душить волосы.
В результате, где-то в глубине души человека начинают мучить смутные сомнения, а свою ли жизнь он проживает.
Этот схематизм нашего рассудка в отношении явлений и их чистой формы есть скрытое в глубине человеческой души искусство, настоящие приёмы которого нам вряд ли когда-либо удастся угадать у природы и раскрыть.
И всё же в глубине души люди знают, что курс акций на рынке по-прежнему очень высок, и это их смущает.