Восхождение духа к видению идей осуществляется путём пробудившегося при рассмотрении
чувственных предметов припоминания (ανάμνησις) идей, увиденных во время “предсуществования души”.
Источники символизма мифа он видит в том, что конкретно‐
чувственные предметы приобретают здесь функцию знака (обобщения) и символического замещения других конкретных предметов и явлений.
Отдельный
чувственный предмет только потому воспринимается как гармоничный, что в нём актуализируется идея.
Внешнего
чувственного предмета больше нет.
Что у нашего народа есть не только обыкновенная способность – воображение, эта память
чувственных предметов и образов, но и высшая, творческая способность – фантазия и глубокое эстетическое чувство, – это доказывают русские народные песни, то заунывные и тоскливые, то трогательные и нежные, то разгульные и буйные, но всегда бесконечно могучие, всегда выражающие широкий размёт богатырской души…
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: косоклинный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Ибо она и тогда имеет перед своими глазами образы
чувственных предметов, причём, зачастую их нельзя даже отличить от тех предметов, чьими образами они являются; и если душа при этом что-либо постигает, то оно одинаково истинно и для спящего, и для бодрствующего.
Благодаря мышлению представления о
чувственных предметах изменяются, то есть изменяется характер их содержания, каким оно дано в ощущениях, созерцании, представлении.
Вполне очевидное различие литературы и изобразительного искусства состоит в том, что писатель, воссоздавая действительность, пользуется словом – условным знаком, не обладающим чертами визуального сходства с тем, что обозначает, а художник прибегает к зримому подобию
чувственных предметов.
Кто создаёт образы, которым должны соответствовать
чувственные предметы, когда в действительности их нет, тот живёт в фантастике.
На этой ступени у ученика тайного знания образы появляются совершенно так же, как если бы на него воздействовал какой-нибудь
чувственный предмет; они столь же жизненны и достоверны, как и образы чувственные, только происходят не от «материального», а от «душевного» и «духовного».
В этом поклонении животным грубое суеверие, по-видимому, соединялось с высшими чаяниями и представлениями; между тем как масса народа, вероятно, предавалась самому дикому фетишизму, принимавшему
чувственный предмет поклонения за самое божество, посвящённые в тайны религии руководились более духовными воззрениями, созерцая и обожая в инстинкте животных чудесный, непостижимый дух природы во всей его непосредственности, в том могуществе, с каким является он, ещё не прошедши сквозь пытливую мысль человека.
Даже если обоснование и использование некоторых понятий является предметом споров и ошибок среди мыслящих людей, даже если языковые плащи, в которые люди пытаются облечь инстинктивно приобретённые понятия, прихотливы и порождают самые разнообразные недоразумения: эмпирические понятия
чувственных предметов в целом фиксированы, причём не только эмпирические понятия субстанции, но и связанные с ними понятия случайности; понятия простых идей из области опыта также используются в значительной степени с неопровержимой уверенностью, хотя некоторые из них остаются сомнительными и вызывают затруднения; априорные понятия используются и используются с уверенностью, в то время как учёные, возможно, ещё пытаются найти их как таковые и представить в их своеобразии; они навязывают себя априори и входят в дом через окно инстинкта, не подав предварительно визитной карточки в прихожей; априорные описательные понятия, понятия чисел и математических знаков, геометрические и стереометрические понятия формы и фигуры также вскоре приносят с собой всё своё содержание, которое по этой самой причине не остаётся сомнительным.
Напротив, единичные эти предметы беспрерывно исчезают в процессе пищеварения, но пребывание единичных
чувственных предметов вообще всегда остаётся как необходимое условие органической жизни.
Для чувственной достоверности истина заключается в многоразличии
чувственных предметов, пребывающих во внешности.
Что эта безграничная вера в истину чувственного единичного бытия и действительно составляет неотъемлемую принадлежность сознания, может быть доказано тем, что большая часть людей скорее готова сомневаться в истине и действительности мысли, чем подвергнуть сомнению истину конечного, чувственного мира; сомнение в действительности
чувственных предметов покажется нелепостью и сумасшествием тем, которые в то же самое время нисколько не удивятся выводу и объяснению мысли из чувственного бытия.
Если для определения единичного
чувственного предмета говорят, что он – действительный, внешний предмет, то это не более как самые всеобщие определения, показывающие только его равенство с другими предметами и нисколько не обозначающие его различие от других.
Есть религия, принадлежащая к низшей степени развития человеческого духа, – фетишизм, состоящий в обоготворении единичных
чувственных предметов: тряпок, кусков дерева и т. д.