Апостольские слова «непрестанно молитесь», с которых, в сущности, и начинается это духовное паломничество странника, полюбились
христианским мистикам древности и, воплощённые в их внутреннем делании, выработались в особую духовную науку о постоянном трезвении ума.
Отстаивая значение мистической традиции в христианстве, он выступал против различных форм мироотречного пессимизма, доказывая, что именно путь
христианской мистики ведёт к их решительному преодолению.
В
христианской мистике деятельность нужна, чтобы нести людям свет, почерпнутый в созерцании.
Цельс нападал не на ранних
христианских мистиков, а на ложные формы христианства, которые существовали уже тогда.
На каббалистическое движение повлияло желание интерпретировать аспекты христианства даже более мистически, чем это присуще современным
христианским мистикам.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: реостатный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
–Меня всегда вдохновляли
христианские мистики, как они отрекались от всего, жили в уединении в землянках и пещерах.
И только великие
христианские мистики прорывались за укреплённые границы.
Если в средневековье о разуме говорили как о «служанке теологии», то теперь на место
христианской мистики стала мистика материализма.
Один из
христианских мистиков писал в своих дневниках, что он очень любит время, которое другие люди не любят, то есть время ожидания.
Эмпиризм истинным считает внешние объекты; метафизика – результаты умственной деятельности, идеи; но не
христианская мистика преодолевает пропасть между субъектом и объектом, соединяясь в одну бесконечную реальность.
Так всегда понимали
христианские мистики, и у них мы должны учиться познанию тайн духовной жизни.
Именно с
христианской мистикой связана русская культура.
Согласно древним знаниям толтеков, которые соответствует, кстати сказать, знаниям
христианских мистиков, внутри у каждого человека есть свой «огонь» (божественная искра, говоря иначе).
Обратите внимание, что термин «мистики» в применении к этим языческим чудотворцам тоже не безобиден, бросая тень на
христианских мистиков последующих веков.
Очистительный и объединяющий пути хорошо описаны в трудах
христианских мистиков, но переход от одного к другому не особо ясен и не всегда справляется с физическими, психологическими и духовными препятствиями, мешающими продвижению.
Воскресение в теле – не только отдельное и по преимуществу христианское учение; его подтверждают представления
христианских мистиков сирийской традиции о мистицизме света и его влиянии на комплекс тела – ума человека.
Но подобных сторонников платонического видения души тонким телом становилось всё меньше, и постепенно подобные взгляды уходили из профессиональной философии в теологию и становились мнением
христианских мистиков, которых философы просто игнорировали.
Имела место особая тема индийской
христианской мистики.
Средневековые
христианские мистики (как католические, так и православные) доходили в самоограничении и аскезе до самых крайних крайностей.
Христианские мистики восточной святоотеческой традиции не случайно подчёркивают необходимость для подвижника непрерывных усилий по «трезвению» духа.
Чёрная магия – это извращение
христианской мистики.
Однако, позднейшие каббалисты, особенно
христианские мистики, исказили этот прекрасный символ.
Он не жил под обаянием женственности, и, быть может, потому ему чужды были иные стороны
христианской мистики.
Он часами медитирует, зачитывается
христианскими мистиками и мечтает о духовной карьере.
Вопрос происхождения и существования бесов – по-другому их называют «падшими духами» (элементатами) – относится исключительно к духовному познанию и в особенности – познанию в русле
христианской мистики.
Но европеец остался бесконечно далёк от восприятия всей полноты нового опыта: его ум и подсознание, вся его душа всё же были устроены в соответствии с платонической в её основе
христианской мистикой, так что восточный импульс мог быть пережит им лишь как слабое дуновение.
Исследователи отмечают в его работах необычное сочетание строго научного стиля изложения, чёткой логичности построений – и поразительных по своей поэтике и эмоциональному воздействию фрагментов, сравнимых с духовными гимнами великих
христианских мистиков.