Перед алтарём – коленопреклонённый мужчина, в его
руке горит свеча.
В этом доме хотелось остаться подольше, если бы не примешивающийся к обычному аромату отвратительный вкус принесённого чьей-то злой
рукой горя.
Всё тело ныло от усталости,
руки горели огнём, а глаза заливал пот.
Левая
рука горела, пульсируя болью.
Она работала кистью слишком долго – как минимум несколько часов – и теперь мышцы правой
руки горели огнём.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: хлыщущийся — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Татуировки на его
руках горели ярче обычного – узор словно раскалился.
К счастью, секретарём обкома партии работал его страстный почитатель – в калошах он, может, и не стоял, но на поклонах хлопал так яростно, что
руки горели ещё долго.
Парни стали отступать, в их
руках горели настоящие боевые заряды, причём многие, я это видела, заряжены тёмной силой.
В их
руках горели огненные шары, которыми те ловко жонглировали.
Я невольно вскочила и обнаружила, что в одной
руке горит пламя, из другой струится поток мелких льдистых иголок.
В моей левой
руке горел факел.
Моё тело обдало жаром, кисти
рук горели сильнее всего, будто в них я держала раскалённые металлические прутья.
Она услышала, как ахнули придворные, и открыла глаза: на её
руке горел маленький костёр, дитя сердца, силы, веры и любви, без которых невозможно никакое чудо.
В её
руках горело чёрное пламя, а в глазах сверкали красным свечением.
Костяшки
рук горели адским пламенем, кровь медленно стекала на мраморный пол замок, но принца это ничуть не волновало.
Резкий стук отрезвляет её. Она заметила, что её
руки горят золотым пламенем и поспешно закрыла каналы. Нити потухли и пропали.
На расстоянии вытянутой
руки горел костёр, сухие ветки трещали, редкие искры устремлялись вверх, но поднявшись на пару-тройку локтей, гасли.
В их
руках горели мечи, а сердца наполнялись мужеством и героизмом.
Солнце припекало всё сильнее, пот струился по лицу, на
руках горели мозоли, и я проклинала себя за дурацкую идею – лучше бы купила этот сахар.
Её волосы были убраны за спину, а в
руках горела свечка.
Правая
рука горела нестерпимым огнём и на ладони вздулись большие волдыри.
Моя раненая
рука горела огнём.
У каждого в
руках горела толстая восковая свеча.
Из ноздрей ящеров валил дым, и натурально сыпались искры, в
руках горели магические шары.
А ещё перстень на её
руке горел слабым светом, он был очень холодным, но сейчас это успокаивало, это значит, что время есть.
Мышцы
рук горели от напряжения.
– Любят, любят, – ответил рыбак. – Ой, у меня уже
руки горят, – закричал он.
В горле резко пересохло, а кожа
руки горела.
Я медленно встал с матраса. Голова кружилась, обе
руки горели от боли, но морфин делал своё дело. Шагнув к лестнице, я упёрся носом в ствол пистолета.
Неизменным оставалось одно: на раскрытой ладони опущенной вниз
руки горел зелёный огонёк.
В скрещённых на груди
руках горит свеча…
По правую
руку горел фонарями кампус, а слева мигал трамвайными огнями серпантин.
Теперь у меня на левой
руке горят две буквы «ВЛ» – маркер лояльности лидеру.
У второго
руки горели голубым цветом.
Столько народищу, всё гудит, плакаты: «Не дадим погибнуть саду!», «Спасём старинный сад!», у некоторых в поднятых
руках горят фонарики смартфонов!
Мир потемнел, лишь мои
руки горели тусклым, серебристо-чёрным огнём.
Она лучезарно улыбается, а в
руке горит жёлтый фонарик.
Прокушенная
рука горела огнём.
Искусственное освещение придаёт его болезненно бледной коже синеватый оттенок, и только отметины от игл на
руках горят красным.
Казалось,
руки горят синим пламенем.
Даже в варежке
рука горела чужим холодом.
Огонь, где
руки горят, сплавляются, – не пекельное ли пламя?
Молот казался всё тяжелее, израненные
руки горели, их словно жалили пчёлы.
Как только меня отпустило, я тут же скатилась с мужа и попыталась слезть с кровати. В
руках горело заклинание. На всякий случай!
Её лицо носило следы благородной красоты, поблёкшей под сокрушающей
рукой горя; эти изящные черты были холодны и строги, но глаза вспыхивали мрачным огнём.
Парень молча мотнул головой и наконец развязал узелок. В сгущающихся лесных сумерках в его
руках горела красно-золотым оперением птица-заряница.
Свеча в
руке горела неровно, пламя дрожало на ветру, воск стекал мутными горячими оплывами по пальцам и капал на траву.
– Чем боле володею, тем боле
рука горит.
Но уже к вечеру
руки горели.