Следующим важным вопросом при выстраивании методологических принципов генеалогии
кубанского казачества является выделение двух разнохарактерных векторов развития этого нового направления научной мысли.
Поэтому обращение к семейной истории
кубанского казачества является необходимым условием для гармоничного развития всего комплекса историко-региональных исследований.
Эта группа генеалогических источников носит второстепенный (дополнительный) характер в генеалогическом исследовании
кубанского казачества.
Рассматривая степень развития историко-генеалогических процессов в среде
кубанского казачества, необходимо обратиться к вопросу о состоянии и характере диссертационных работ генеалогической тематики.
Основу источниковой базы генеалогии
кубанского казачества составляют письменные документальные источники досоветского периода.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: затаврить — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Это позволит дать строго научный анализ его деятельности и выявить основные тенденции развития историко-генеалогических процессов
кубанского казачества в конце XVIII – начале XX вв.
Однако прежде чем приступить к практическому рассмотрению генеалогических источников
кубанского казачества, необходимо остановиться на определении самого термина «генеалогический источник».
Однако, несмотря на возросший интерес в кубанском обществе к историко-генеалогическим исследованиям необходимо признать, что теоретическая и методологическая база для реконструкции семейной истории
кубанского казачества практически не разработана.
Фонд 53 – «Кавказское дворянское депутатское собрание» позволяет реконструировать генеалогию
кубанского казачества принадлежащего к дворянскому сословию, располагая разнообразным материалом по истории офицерских казачьих семей.
Существенным фактором, тормозящим развитие историко-генеалогических исследований, является фрагментарный, бессистемный характер обращения исследователей к проблематике генеалогических контактов
кубанского казачества, эволюции их родов, своеобразию источниковой базы родословных построений.
Взяв во внимание эти два аспекта, можно отметить, что действительно, источники по генеалогии
кубанского казачества напрямую влияют на методику и характер исследований по семейной истории кубанских казаков, а обзор историографии по этой проблематике позволяет отметить «белые пятна» генеалогии казачества в качестве исходных точек будущего научного поиска.
Именно полидисциплинарность и обращение к «микроистории», «истории снизу», позволит составить коллективную биографию
кубанского казачества как локальной общности северокавказского регионального пространства.
Учитывая что, «современная профессиональная историография предлагает разнообразие методологических подходов к изучению региональной истории», генеалогия
кубанского казачества являет наглядный пример нетрадиционного, но перспективного подхода в изучении северокавказского исторического пространства.
На местном историческом материале, на исторической ретроспективе
кубанского казачества демонстрируется, каким образом общетеоретические установки и методологические подходы генеалогии применяются в изучении «местных» исторических источников, как проявляет себя генеалогия на локальном уровне.
Для полноценного историко-генеалогического исследования и воссоздания семейной истории
кубанского казачества необходимо обратиться к формулярным и послужным спискам.
Помимо двух блоков источников, состоящих из документального материала архивного происхождения, исследователи семейной истории
кубанского казачества могут опереться на печатные издания и опубликованные исторические источники.
Самостоятельность верхов
кубанского казачества сыграла роковую роль для белогвардейских армий зимой 1920 года.
О жизненных перипетиях и удивительной судьбе одного из представителей
кубанского казачества и рассказывает автор.
Прошедшее время позволяет нам подвести некоторые исторические итоги влияния российской революции 1917 года на судьбу
кубанского казачества.
На духовном плане бытия
кубанского казачества продолжал функционировать механизм сохранения исторической памяти, оно «сохранило, пусть даже и в латентном состоянии, социосубэтнические особенности, культуру, менталитет».
Между тем, существовало разногласие и внутри политической элиты
кубанского казачества.
Социальная верхушка
кубанского казачества разделилась на два лагеря.
Решающую роль в формировании
кубанского казачества сыграли запорожские и донские казаки, создавшие самые оригинальные формы казачьей жизни и быта.
Да и настроение
кубанского казачества вселяет в меня немалые опасения.
Затем мне непонятно: откуда такая уверенность, что
кубанское казачество пойдёт за нами?
На фоне осознания
кубанским казачеством своих исторических корней, все возрастающего интереса к семейной истории, изучение родословных конкретных деятелей, семей и родов носит, несомненно, позитивный характер.
Эмиграция с её бытовой и материальной неустроенностью, статусно-гражданской неопределённостью, вошла в историческую память
кубанского казачества как время лишений и испытаний.
От равнодушных в своей основной массе к политическим вопросам жизни, до активно участвующих в социальной и политической трансформации общества – таковы внутренние изменения
кубанского казачества между 1905 и 1917 гг.
Другим фактом глубокого противоречия станет разделение
кубанского казачества на «белых» и «красных», разведя по разные стороны военно-политического противостояния и родственников, и одностаничников.
Беднейшие слои
кубанского казачества, и фронтовики поддержали советскую власть и воевали на её стороне в составе красногвардейских военных формирований.
На рубеже 80-х и 90-х годов XX века
кубанское казачество было реабилитировано.
Но вся масса
кубанского казачества была малокультурной, диковатой.
И, потом казачий обед, во здравие
кубанского казачества.
Замечательная книга, описывающая
кубанское казачество в период импер.(иалистической) и гражд.(анской) войны.
– Есть закон о реабилитации
кубанского казачества.
Исходными этноопределяющими
кубанского казачества выступили два компонента: русский и украинский.
Другими важными источниками, позволяющими значительно расширить возможности изучения истории казачьих семей, являются материалы устной истории, которые позволяют создать фундамент для перспективного анализа историко-генеалогических исследований
кубанского казачества.
Тем не менее, в отечественной историографии советского периода не появилось работ по семейной истории
кубанского казачества, это объясняется тем, что казачество рассматривалось по прежнему как контрреволюционный элемент в отечественной истории.
Теоретическая разработка обрисованной проблемы означает, прежде всего, изучение структуры, характера и особенностей источниковой базы генеалогии
кубанского казачества, «…методологические поиски…не могут быть плодотворными без использования эмпирических данных, без разговора об источниках как базы любого исторического исследования».