Потемневший
коричневый переплёт, отороченный путаной золотой вязью.
Виднелись вишнёвый [лакуна] книги учёта спецсталей,
коричневый переплёт журнала по редким землям.
Помню огромную книгу в плотном
коричневом переплёте с золотыми буквами – энциклопедия про диких животных, над которой я сидела часами.
Толстая книга в
коричневом переплёте раскрыта примерно на середине.
Когда я снова отважилась выползти на свет божий, в центре стола лежала здоровенная книжища в изъеденном
коричневом переплёте.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: кошомный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Общая тетрадь в потрёпанном
коричневом переплёте.
Я тут принёс вам книгу о важности противопожарных мероприятий, – сказал он, показывая друзьям толстенную книжку в мягком
коричневом переплёте.
Глаза девушки быстро, с голодной жадностью бегали по строчкам книги, облачённой в солидный
коричневый переплёт.
– И по дороге вы забросили мне эту книгу! – старик любовно погладил
коричневый переплёт и опять пролистал страницы.
Бумажный кирпичик теперь лежал на койке рядом с ним, мальчик поглаживал толстый
коричневый переплёт, вертел книгу в руках, смотрел, как она сделана, и даже понюхал страницы – ему всегда казалось, что книги пахнут по-разному, как бы впитывают запахи своих предыдущих владельцев или времён, в которых они когда-то существовали.
Он держал толстую, очень старую книгу в потёртом
коричневом переплёте и что-то читал оттуда, тихо, монотонно, как будто отчитывал покойника.
Я же, это… какое-нибудь раритетное издание замороченной «Всеобщей теории всего» в классическом
коричневом переплёте.
Эта книга для записей в
коричневом переплёте всегда лежала подле кровати на полу, заваленная газетами и брошюрами.
На столе лежала книга в тёмном
коричневом переплёте.
И всё же, какое-то горько-сладостное чувство его одолело и он, отдыхиваясь от натуги, открыл нижний ящик комода и извлёк оттуда фотоальбом, в жёстком
коричневом переплёте.
В тайнике лежала ещё одна тетрадь. Её
коричневый переплёт выглядел старым и потрёпанным. Под обложкой скрывалась очередная колонка трёхзначных цифр.
Растрескавшийся, без надписи, темно
коричневый переплёт источал неприятный запах, и даже страх.
Выглядел солидно: дерматиновый
коричневый переплёт с золотым тиснёным названием; были там ещё серп и молот и какая-то веточка (думаю, не ошибусь, если скажу, что это был лавровый лист).
Квадратные картинки мелькали единой клейкой и неинтересной массой, пока взгляд не зацепился за скромный
коричневый переплёт, сфотографированный наспех и криво.
С
коричневого переплёта блестел позолотой крест с косой верхней планкой.
Однако, едва коснувшись
коричневых переплётов телячьей кожи, с золотым тиснением на корешках, он обнаружил, что кожа совсем рассохлась, а верхние обрезы томов густо покрыты пылью.
А может, я эту тетрадь в
коричневом переплёте посчитал тогда за дневниковые заметки?
Я открыл боковые карманы, достал записную книжку в кожаном
коричневом переплёте.
Ко мне в руки попал блокнот в кожаном
коричневом переплёте.
Кроме верёвки, в нём оказалась масса нужных вещей: сильный электрический фонарь с запасом батарей, нож, два молотка – один тяжёлый, с ремешком для запястья, другой полегче, на длинной ручке; пуховый костюм, сапоги на меху, сигнальные ракеты – длинные трубки с торчащими из них шнурками, альпинистский пояс, связка скальных крючьев и карабинов, маленький примус «Шмель» (правда, пустой), коробка ветровых спичек, карандаши, несколько блокнотов в твёрдых
коричневых переплётах с оттиснутой надписью «Полевой дневник»…
Официант поздоровался и положил на стол два меню в толстых кожаным
коричневым переплётах.
Поглощённая разгорячённым желанием вникнуть в происходящее за этим толстым
коричневым переплётом, девушка присела за стол в комнате, где проходили её уроки, и всем сознанием погрузилась в чтение книги.
Вторая рукопись – вручную свёрстанные, истрёпанные страницы в плотном
коричневом переплёте – отцовский труд, начатый ещё в советские времена.