И пусть он не
гремел железом доспехов, путь его не устилали битвы с сарацинами и злодеями, он всё равно существовал, герой её жизни!
В грохоте боя, когда рвутся снаряды,
гремит железо бронированной машины, сорвёшь горло, объясняя водителю, куда направить технику.
За рольставнями звенят детские голоса, грохочут ранцы, ветер
гремит железом крыш.
Ветер
гремел железом крыш; не было бы наводнения, вслух, а в глубине души: пусть будет; пусть будет; чтобы хоть наводнением нарушился ход осенних дней и ночей; невезучие, милые девочки; как топорщились неуверенной независимостью их печальные плечики; хочется праздника, а получаются пьянки; нетерпение угрюмое, убеждённость сердитая в праве (…слёзки ночные) своём на праздник; и вызывающая, горькая независимость нервных плечиков, к которым и прикоснуться страшно: искры и слёзы; мне известен секрет, как любую из вас сделать красавицей, королевой жизни, только для этого нужно истратить всю жизнь.
Пойдём к машине, – говоря это, он шагнул к борту пикапа и принялся
греметь железом, роясь в ящике, намертво прикрученном к кузову и закрытом для порядка на замок.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: преходящность — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
– Вольный? – спросил кузнец как бы между прочим, словно бы не сильно интересуясь ответом, кося взглядом на пристройку, где
гремел железом пребывающий явно не в духе напарник.
Кузнец уже вовсю
гремел железом, приготовленным для переплавки, и заготовками.
– Ни черта не вижу, – честно признался я, силясь разглядеть хоть что-то в кромешной темноте, но пир уже вовсю орудовал у главного гейта, немилосердно
гремя железом и чертыхаясь.
Слышала, как
гремел железом рыцарь, складывал доспехи вблизи костра.
Окна тут были узкие, под самым потолком, и под одним
гремели железом два отоко лет сорока, в сальных робах.
Чуждо и дико
гремело железо в ковыльном безмолвии. «Тринь-трак, тринь-трак», – слышались кандальные звуки.
Каждый день в лагере
гремело железо – пахарей и рыбаков, пастухов и землекопов учили владеть оружием.
Над головой
гремело железо, его ребята рубились с охранниками, но шансов у нападавших было немного.
Скребут мётлами по асфальту,
гремят железом тележки, бьют об неё бутылки.
Где-то наверху
гремели железом и энергично что-то обсуждали мужские голоса.
Они вошли, сурово и молча,
гремя железом оружия в проёме тесных дверей, скребя по каменным плитам толстыми гвоздями подкованных башмаков.
В тёмной глубине порта кичился огнями и
гремел железом строящийся холодильник.
Крыша вокзала
гремела железами, отстёгнутыми ветром, а иногда этот скрежет железа перемежался с далёким артиллерийским залпом.
Паладин,
гремя железом брони и радостно матерясь, пошёл в атаку.
А за дверью уже нагло
гремели железом.
Кто-то колол дрова, кто-то с самого утра
гремел железом за забором.
Два палача по прежнему возились с какими-то брусьями, приставы потихоньку
гремели железом собирая железную жаровню.
На крышах близ стоявших домов
гремело железо.
Более того, монастырь словно вымер: несмотря на не такое уж раннее утро – часы на башне показывали восемь, – ни одна живая душа не рвалась на работу: не
гремела железом кузня, странно было не ощущать аромата свежего хлеба – да что там говорить, весь город замер вслед за монастырём в ожидании развязки.
Бойцы в кидо, матерясь и
гремя железом экзоскелетов, уже прыгали в десантные люки.
В воротах займища стояло с десяток человек, мужики и парни
гремели железом, размахивали факелами, кричали, лаяли собаки.
Девушки начали
греметь железом, снимая с себя лишние доспехи.
Январская метелица, скрип мёрзлых тополей в переулке, верховой ветер
гремел железом, срывал снежную пыль с карнизов, нёс её вдоль побелённых заборов, над свежими сугробами, а оно, это единственное в ночи окно, светилось зелёным уютным пятном и, всегда одинаково яркое, тёплое, занавешенное, притягивало к себе, вызывало приятное ощущение неразгаданной тайны.
Сейчас город сбрасывал с себя оцепенение ночи, и, как всегда в эти часы, в кузнечном квартале уже вовсю
гремело железо.