–
Эвелина, – представилась я, чуть склонив голову в знак признания.
Эвелина страдала тяжёлой формой алкоголизма, причём отказывалась признавать свою болезнь.
Эвелина была глупа и эгоистична, и как жаль, что тогда он в силу неопытности понял это не сразу.
–
Эвелина, – ещё раз произнесла и снова два раза кивнула им, приветствуя.
– По сравнению с тем, что было до потери памяти,
Эвелина выглядит гораздо лучше и веселее.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: прокрашенный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Эвелина, разумеется, включила женскую солидарность.
–
Эвелина. Я последняя жена нашего пророка и мэра свободного города, – при этих словах девушка заулыбалась и предпочла побыстрее выйти из комнаты.
Но «
Эвелина» стояла на своём законном месте.
– Они не мои. Они моей старшей сестры.
Эвелина мне их подарила…
– Хорошо сказано,
Эвелина, – удивил тем, что знает моё имя, – но через неделю прибудут остальные курсы и вам стоит быть намного осторожнее, так как встретитесь уже не с новичками, а с профессионалами своего дела, держите сердца под амбарным замком, – искренни предупредил он нас, – после двухмесячной практики у всех сейчас месяц каникул в родном мире.
–
Эвелина, родная, не молчи! – произнёс тут молодой человек с прозрачными зелёными глазами, мягко оттесняя всех от меня и завладевая моими руками.
Эвелина беззвучно плакала. Впервые хозяйка тряслась сильнее, чем её питомец. Чтобы унять дрожь, она заговорила.
Эвелина – это был лучший в целом свете человек.
Эвелина привыкла к такой жизни, ей нравилось творить беспорядки.
Спасибо,
Эвелина, за твой подростковый взгляд на мою сказку!
Пока мы гуляли,
Эвелина попросила йогурт и бананы, мы зашли в супермаркет.
У меня, как тебе известно, есть красивое полное имя –
Эвелина, первая буква «Э», запомни его, пожалуйста, в конце-то концов…
Эвелина замолчала, и её взгляд переместился с лица её прелестного сына на других людей, являющихся их вынужденными соседями.
– А что на счёт вальса?
Эвелина, как думаешь, команда твоего брата согласится станцевать с нами? – Селена умоляюще посмотрела на меня.
– Я – ничего…Не надо, э…
Эвелина, как вас по батюшке? – а про себя лихорадочно подумал: «Какая-то чертовщина, что со мной?»
Получается, это я –
Эвелина?
– Ну, да. То есть, нет, не вы, а ваши услуги э…
Эвелина… Они не соразмерны цене, которую я вынужден платить вам каждый месяц.
– Пока – нет, но вот теперь, кажется, начал появляться план… – задумался маг, опустил меня на пол моей собственной комнаты и нежно скомандовал: – Иди,
Эвелина должна исчезнуть.
Эвелина улыбалась сыну, мужу, грузному незнакомцу и цветам – морю лепестков, тесно прижавшихся друг к другу.
Нет уж,
Эвелина, надо быть хитрее!
Эвелина, получив доступ к бумагам своего любовника, соорудила публикацию его частных писем, в которых он описывал нравы прусского двора.
Пока сероглазая выходила из квартиры,
Эвелина причитала о том, что до начала уроков осталось 50 минут, а автобус будет ехать полчаса.
Эвелина слушала его очень внимательно.
Эвелина встала рядом с деревянной кроватью, на которой явно только что спал старик.
Эвелина обладала завидной внушаемостью.
Эвелина, девочка моя, – обратился он ко мне, – обещаешь больше не пугать нас?
–
Эвелина, дорогая! Как ты себя чувствуешь? Где болит? Ты сильно ушиблась?