Сейчас, нагишом, ещё видно, что они существуют отдельно друг от друга – твёрдая, щитообразная грудь и крутая, пасхальная выпечка живота, а вот облачится его друг в один из своих дорогих, уже как бы не из овечьей шерсти, а из самого нежного и тёплого овечьего дыхания спряжённых костюмов – и они действительно составят одно слитное, покойное, в меру чревоугодное целое.